— Что вы делаете, Ваше Высочество? — тревожно спросил старик, явно подозревая, что я на радостях от такого ассортимента женихов, тронулась рассудком. В принципе, что тут удивляться? Это у нас, семейное.
— Укрепляю авторитет монархии! — процедила я, колотя кубком по гвоздю и сдувая с покрасневшего лица прядь волос. Годы одиночества научили меня не только вставлять пробки, но и забивать гвозди. И вот сейчас мне очень хочется «забить» на все и слинять обратно.
Либо дерево было очень прочное, либо я слишком слабая, но промучилась я минут десять. Нацепив на гвоздь корону, которая меня так опозорила сегодня, я загнула гвоздь на манер крючка. В итоге получилось примерно то, что я и хотела. Корона, прибитая гвоздем к трону. Теперь можно не париться по поводу ее тяжести или сползания вниз. Я села и проверила. Отлично! Главное голову сильно не наклонять. Сидя на троне, мне опять на глаза попались камзол и перчатка, лежащие на ступеньках. Я вылезла из короны, которая теперь напоминала сушилку в старой парикмахерской, и подошла к этим тряпкам. Подобрав подол платья, я пнула их как следует, вымещая злость на их владельца.
И тут я увидела, что перчатка как бы оплавилась или обгорела, словно на нее вылили серную кислоту. Тоже самое произошло с рукавом камзола. Я даже побоялась прикасаться к этой одежде руками. Интересно, а что было бы, если бы я выпила это? Мои мучения быстро прекратились бы. Вряд ли я успела оценить тонкий вкус, а восемьдесят шесть человек отправились бы искать себе новую принцессу.
Странно получается… В голове все перепуталось… Нет! Не может быть… Каждый раз, когда я собиралась выпить вино, этот высокомерный тип, начинал измываться над моей гордостью, словно провоцируя меня. Неужели он знал о том, что меня попытаются убить? Или подозревал? Так почему же просто не подошел и не сказал мне этого? Или придворный этикет запрещает так поступать? Мол, тут собираются отравить принцессу, и как-то не комильфо сообщать ей об этом прямым текстом? Давайте дружненько постоим в сторонке и посмотрим, как она корчится в предсмертных муках!
Так или иначе, случайность это или совпадения, но сегодня этот Демон, кем бы они ни был, спас мне жизнь.
Глава четвертая. Прием в полнолуние
Дежурный в приемной администрации в полнолуние защитил кандидатскую по психиатрии.
Я не знаю, как обстоят здесь дела с часовыми поясами, и какая разница во времени с нашим миром, но в отличие от нашего мира, где по идее скоро должно светать, здесь скоро должно было смеркаться. Не смотря на страшную усталость и непрекращающуюся зевоту, мне пришлось готовиться не ко сну, а к приему посетителей. Почему — то очень захотелось быть хорошей Принцессой, прямо как из сказки, которые читала в детстве. Там Принцесс все любят и уважают… Народная любовь — это просто замечательно, а поддержка народа важна для любого правителя, особенно во времена кризиса! Ну что ж! Приступим! Я готова!
Толпа страждущих и жаждущих, обиженных и обделенных ввалилась почти сразу, как только я успела залезть под корону. Даже ленивая стража особо не сдерживала напор желающих лично пообщаться с Принцессой. Сразу же началась драка, которая грозила перерасти в массовое побоище со всеми вытекающими последствиями. Только с пятого раза я докричалась до стражи с требованием разнять особо рьяных посетителей.
— Давайте по очереди! Сначала женщины. Потом мужчины, — сказала я с тяжелым вздохом, прикидывая, сколько же времени мне понадобится, чтобы выслушать их всех.
Первой вышла какая-то грязная крестьянка с подбитым глазом в сером платье и в чепце и тут же бухнулась на колени, воспевая мне дифирамбы на все лады. Этот ритуал длился минут пять. И за эти пять минут я успела побыть: «кормилицей, поилицей, заступницей, защитницей» и всем, что только можно придумать. Я сразу смекнула, что если каждый из присутствующих перед тем, как задать вопрос или рассказать о проблеме будет тут полчаса валяться в моих ногах, то процесс затянется на неделю и живая очередь плавно превратиться в снулую, а потом чуток вонялую.
— Итак, — сказала я ласковым голосом Елены Малышевой, — Давайте договоримся. Не нужно тут ползать на коленях и рассказывать, какая я замечательная. Подходите, говорите имя и сразу переходите к делу. Пока вы ждете своей очереди, хорошенько подумайте над тем, что вы хотите мне сказать. Договорились?
— Меня зовут Марта Голодранка… — промямлила крестьянка, теребя подол, — Меня оклеветали, и теперь никто не берет меня замуж. Прошу вас, Ваше Высочество, помочь мне выйти замуж. Чай мужиков нет, что ли, чтобы я тут одна горемычная всю жизнь одна одинешенька прожила?