Я планирую сделать это исследование междисциплинарным. Оно должно основываться не только на изучении правоведения и истории права, но также на экономической теории и особенно на теории денег, капитала и экономических циклов. Кроме того, мой анализ по-новому осветит некоторые исторические события в финансовой сфере и станет хорошей иллюстрацией развития определенных тенденций в истории экономической мысли, а также развития различных бухгалтерских и банковских методов. Надлежащее понимание финансов требует объединения различных дисциплин и отраслей знания, и мы будем рассматривать эту область с трех точек зрения — историко-эволюционной, теоретической и этической, которые я считаю необходимыми для правильного осмысления любого социального явления[6].
Книга состоит из девяти глав. В первой я описываю правовую сущность договора денежной иррегулярной поклажи, уделяя особое внимание основным характеристикам, отличающим его от договора займа, или mutuum.
Кроме того, в главе 1 освещаются различия в юридической логике, присущие двум этим институтам, их взаимная несовместимость на фундаментальном уровне, а также то, как традиционные универсальные принципы права, выявленные и развитые во времена классического римского права, воплощаются в уникальных способах, регулирующих эти типы договора.
Вторая глава представляет собой историческое исследование экономических событий. Здесь я рассматриваю то, как с течением времени разрушался традиционный принцип права, лежащий в основе договора иррегулярной поклажи, главным образом из-за испытываемого первыми банкирами искушения использовать деньги вкладчиков к собственной выгоде. В этом процессе важную роль сыграло и вмешательство политической верхушки. Всегда жадные до новых финансовых ресурсов, политические власти обратились к банкирам, которым были доверены чужие вклады, и предприняли попытку воспользоваться этими средствами, наделив банкиров разного рода привилегиями и прежде всего разрешением использовать деньги вкладчиков к собственной выгоде (при условии, разумеется, что значительная часть этих средств будет ссужена самим политикам). В этой главе приводятся три характерных примера (Древние Греция и Рим, возрождение банковского дела в средневековых итальянских городах и его расцвет в наше время), иллюстрирующие процессы, в ходе которых происходило искажение традиционных принципов права, лежащих в основе банковского договора денежной иррегулярной поклажи, и описываются экономическое последствия этого искажения.
В третьей главе с юридической точки зрения рассматриваются различные теоретические попытки встроить договор денежного банковского вклада в новую систему классификации договоров. Цель этих попыток заключалась в том, чтобы оправдать предоставление банками средств из вкладов до востребования третьим сторонам. Я намерен показать, что эти попытки изобилуют неразрешимыми логическими противоречиями и потому обречены на неудачу. Я также объясню, как последствия привилегированных банковских практик (см. главу 2) вскрывают глубокие противоречия и слабость формулировок новой правовой и теоретической основы договора денежной иррегулярной поклажи. Попытки установить эти основания восходят к Средним векам и продолжались практически вплоть до сегодняшнего дня. Мы детально рассмотрим различные усилия сформулировать неортодоксальный принцип права, который можно было бы положить в основу современных денежных банковских вкладов логичным и последовательным образом. Я прихожу к выводу, что эти попытки не могут завершиться успехом, потому что текущие банковские практики базируются как раз на нарушении традиционных принципов, присущих правам собственности, которые невозможно нарушить без серьезных последствий для процессов социального взаимодействия.
6
Я представил теорию трехуровневого подхода к изучению социальных проблем в своей статье: Jesús Huerta de Soto, «Conjectural History and Beyond,»