Кэрри на мгновение замешкалась в дверях, глядя на мужчину на кушетке, но ее тут же окружили дети мал мала меньше: близнецы — трех, маленькая девочка — четырех и мальчик — старший из детей Джонсонов, шести лет. С заднего дворика раздался плач, который Кэрри уже слышала, и, глянув в окно, она увидела детскую коляску. Мужчина неуклюже поднялся с кушетки и протянул руку:
— Рад познакомиться с вами, мисс Фэрклоу. Не хотите ли присесть?
— Спасибо.
Дети последовали за ней и столпились вокруг, не спуская с нее глаз. Она обратила внимание на их одежду — бедную, но чистую, потом осмотрела комнату и содрогнулась. Начиная путь к осуществлению своей идеи, Кэрри и представить не могла такой контраст в жизни двух сестер. Для нее всегда было естественным мысленно видеть их в ситуации, напоминающей ее собственную. Известие, что одна сестра обладает неслыханным богатством, в то время как другая живет в нищете, стало для нее огромным потрясением.
— А ну-ка, бегите отсюда, играйте там! — Резкий голос их отца возымел мгновенный эффект: дети исчезли на кухне. Со своего жесткого стула Кэрри увидела, как они гурьбой выбежали в сад. Она опустила принесенный пакет на пол рядом со стулом. Миссис Джонсон спросила, не желает ли она чаю.
— С удовольствием, большое спасибо.
— Мы были очень удивлены, мисс Фэрклоу, — заметил мистер Джонсон, когда они с Кэрри остались одни. — Мы, разумеется, знали, что вас трое, но как только ребенка усыновляли, он, как правило, не общался больше с остальными членами своей семьи — по крайней мере, так было раньше.
Он смотрел на Кэрри, изучая со слабым интересом ее очаровательное лицо, волосы, блестящие, словно чистая бронза, а на свету казавшиеся золотыми. Ее высокий лоб наморщился, губы дрожали. Кэрри взяла себя в руки и попробовала улыбнуться.
— Вы совсем не похожи на Мишель, — наконец проговорил мужчина, и девушка немного испугалась. Она помнила, что маленькая Мишель очень походила на нее, так же как и Авриль; и с годами Кэрри представляла их все более похожими на себя, по крайней мере хоть чем-то. Например, Мишель — очень светлой, платиновой блондинкой с голубыми глазами.
Кэрри посмотрела на него — как странно, что этот мужчина должен рассказывать ей, как выглядит ее собственная тринадцатилетняя сестра! — и снова взглянула в сад.
— Она… она уже здесь.
Девочка, худенькая до неправдоподобия, вошла в сад через заднюю калитку и пошла к дому, держа под мышкой завернутую буханку. Ее взгляд не отрывался от окна — выжидающий, но робкий и неуверенный.
У Кэрри пересохло во рту, когда она услышала, как женщина проговорила в кухне:
— Твоя сестра пришла, Мишель, пойди поздоровайся с ней.
Мишель замерла на пороге; Кэрри поднялась и сделала шаг ей навстречу, но тут же остановилась. Она не могла выговорить ни слова. Это и был тот момент, которого она так страстно ждала, — оказаться лицом к лицу с одной из сестер. Это та награда, ради которой ей было не жаль наследства. Она могла простоять так целую вечность. Она видела, что на глаза Мишель навернулись слезы, а губы задрожали. Но Кэрри была так сильно взволнована, ее мысли были так важны, чтобы их выразить вслух, что — как ни странно — младшая сестра сумела первой нарушить воцарившееся молчание. Она медленно прошла на середину унылой комнаты, протянула руку и, заикаясь, неловко произнесла:
— К-как поживаете? Я рада п-познакомиться с вами.
Рука Мишель уже загрубела от постоянной работы, но рукопожатие было теплым и крепким. Кэрри как зачарованная все еще не могла оторвать взгляд от ее лица. Какой красивый ребенок! Неземная, как нимфа, такие тонкие, нежные черты лица, а глаза! Темно-синие, мягкие, задумчивые и невыразимо печальные.
— Мишель… — наконец вырвалось у нее, и вот уже сестры обнимали друг друга, забыв о мужчине на кушетке и о женщине, которая вышла из кухни, чтобы не пропустить их встречу.
— Как чудесно, что я наконец вижу тебя! — Кэрри целовала девочку, кружила ее, одновременно и смеясь и плача. — Ты не помнишь меня, — добавила она глухо, — но я тебя помню. Ты была такой крошечной и забавной. — Ее голос прервался. В напряженной тишине, повисшей в комнате, Кэрри пыталась справиться с чувствами, обуревавшими ее.
Мишель снова заговорила, не вынимая обеих рук из ладоней Кэрри:
— Мама и папа говорили, что у меня две сестры, и я часто пыталась представить вас. — Она покачала головой, две слезинки скатились по ее щекам. — Ты совсем не похожа на ту, которую я представляла себе. Я хочу сказать, — торопливо добавила она, — ты гораздо красивее.