Широко и многопланово коммунисты используют и муниципальное звено институтов представительной демократии. В Италии, например, коммунисты совместно с другими левыми партиями контролируют деятельность местных органов власти в 6 областях, 49 провинциях, 3,2 тыс. коммунах, то есть управляют территорией, на которой проживает более 52 % населения страны. Опираясь на муниципальный аппарат, коммунисты содействуют активизации социальной деятельности местных представительных учреждений, добиваются повышения с их помощью уровня политической сознательности и активности трудящихся масс, укрепляют связи с различными социальными категориями населения, тем самым расширяя социальную базу антимонополистической борьбы.
Все это серьезно осложняет использование господствующим классом традиционных конституционно-правовых институтов в целях защиты своих интересов, сохранения выгодной для него социально-экономической и политической системы, проведения необходимой для него политики. Иначе говоря, классические институты буржуазной демократии в изменившейся исторической ситуации становятся для буржуазии в большинстве случаев все менее надежными. Отсюда — ее заинтересованность либо в ликвидации данных институтов, либо в существенной трансформации механизма их функционирования. Поскольку первое с политической и идеологической точек зрения не выгодно, а в целом ряде случаев и практически неосуществимо, свое основное внимание монополистический капитал сосредоточивает на втором аспекте.
Одним из наиболее эффективных средств сдерживания демократических тенденций эволюции конституционно-правовых институтов, радикального ограничения упорно пробивающих себе дорогу возможностей воздействия народных масс на буржуазные институты власти в таком случае оказываются, как свидетельствует практика, деньги. «Игра институтов либеральной демократии фальсифицируется в ущерб оппозиции, — признает А. Кампана, обращая внимание на эту сторону вопроса. — И искажения… становятся все более и более значительными по мере того, как возрастает роль денег в политике»27. В данном отношении буржуазия не утруждает себя изобретением чего-то принципиально нового. Она, образно говоря, «взвинчивает цены» на политику, добиваясь того, что демократия, как, впрочем, и многие другие материальные и духовные ценности буржуазного общества, становится не по карману рядовым трудящимся.
Сам характер денег как средства воздействия на политическую жизнь обеспечивает возможность его скрытого, косвенного использования Обращая внимание на этот момент, Ф. Энгельс подчеркивал, что в буржуазной республике «богатство пользуется своей властью косвенно, но зато тем вернее»28, оказывая финансовое воздействие на политические партии, подкупая государственных чиновников. Благодаря косвенным методам претворения в жизнь всевластия капитала, отмечал В. И. Ленин, господствующему классу удается совмещать демократию с капитализмом, который «противоречит, «логически» противоречит, всей вообще политической демократии»29. Использование денег в политике, формально не привнося никаких зримых изменений в структуру политико-правовых институтов, ощутимо сказывается на всех аспектах их деятельности, и прежде всего на традиционных институтах представительной демократии, выхолащивая их демократическое содержание, предопределяя их узкую социальную направленность, ограничивая, а то и полностью сводя на нет результаты борьбы трудящихся.