С другой стороны, ускоренная концентрация и централизация капитала, монополизация сфер производства и рынков сбыта привели к существенному укреплению позиции частного капитала, ведущих фирм и корпораций. Доминирующее положение в экономике обеспечивает им сильные позиции во взаимоотношениях с государством, открывая возможность оказывать на него воздействие, весьма интенсивное и разнообразное по своим формам. Иначе говоря, один из факторов обусловливал проблему, другой — создавал предпосылки для ее решения.
«Коль скоро правительство осуществляет контроль над бизнесом, неизбежным должно стать стремление бизнеса захватить контроль над правительством»6, — подчеркивал еще в начале 50-х годов, отражая своеобразие складывающейся ситуации, американский политолог П. Дуглас. Уже сама по себе данная формулировка грешит многими неточностями. Говорить о контроле над бизнесом в условиях буржуазного общества, частной собственности на средства производства и стихии рыночной экономики допустимо лишь при известных оговорках; речь может идти, скорее, о государственном воздействии на частный капитал, чем о контроле в полном смысле этого слова. Кроме того, буржуазное государство и соответственно его ведущее звено — исполнительная власть, правительство! с момента своего зарождения стоящие на службе интересов буржуазии, «есть по самой своей сути, — как отмечал Ф. Энгельс, — капиталистическая машина, государство капиталистов, идеальный совокупный капиталист»7. Иная постановка вопроса предполагает, что на определенном этапе буржуазное государство якобы было нейтральным, не контролируемым частным капиталом, что в корне неверно. Тем не менее приведенное высказывание Дугласа небезынтересно: оно достаточно точно отражает настроение, подход к проблеме представителей делового мира, хозяев ведущих фирм и корпораций, формулирует установку, предопределяющую линию их поведения в условиях усиления и повышения роли буржуазного государства.
Последовательная реализация данного принципа обусловила не только повышенное внимание бизнеса к политическим вопросам, но и его расширяющуюся вовлеченность в политику. «Практически каждый аспект деятельности корпораций самым непосредственным образом зависит от решений, принимаемых на всех уровнях государственной власти, — писал американский политолог Э. Эпстайн, — всякая попытка бизнеса избежать политической вовлеченности равносильна уподоблению себя овце в волчьем окружении. Спасение приходит лишь через осознание предпринимателем личной ответственности за политический климат в стране»8. Другими словами, отмеченная установка привела к политизации бизнеса, превращению его в одну из ведущих, более того, явно доминирующих политических сил — чрезвычайно важному процессу, характерному для империалистической стадии развития капитализма, заметно отразившемуся на его политико-правовой надстройке. А это уже логически предвосхищало, непосредственно создавало почву для развития политического бизнеса как определенной системы взаимоотношений крупных предпринимателей и государственной администрации, как широкомасштабной, в известной мере даже координируемой деятельности хозяев ведущих фирм и корпораций, осуществляемой открыто, на постоянной основе и преследующей цели, далеко выходящие за рамки обеспечения частных уступок и услуг.
Обращение к политике, активное участие в политической и государственной жизни имеет для бизнеса отнюдь не отвлеченное значение, оно связано с конкретной, прагматической задачей обеспечения для бизнеса максимально возможных экономических выгод. Разумеется, средства и методы реализации данной задачи далеко не всегда прямолинейны. Бизнесу не во всех случаях удается четко контролировать развитие событий и соответственно отдельные шаги правительства, так как на политической арене ему противостоит нередко значительная политическая сила — организованный в партии и профсоюзы пролетариат, не говоря уже о том, что сама буржуазия далеко не однородна: интересы отдельных ее групп и категорий зачастую не совпадают, что обусловливает хотя и неантагонистические, но нередко довольно острые внутриклассовые противоречия и столкновения. Потому-то буржуазии порой приходится идти окольными путями, мириться с некоторыми действиями правительства, ущемляющими интересы отдельных предпринимателей, но в конечном счете выгодными для буржуазии как класса в целом, обеспечивающими сохранение существующего строя. При этом вводимые буржуазным государством ограничения, как правило, лишь умножают усилия отдельных предпринимателей, которые стремятся к получению конкретных экономических выгод лично для себя.