Ученики передавали друг другу новый телефон Вити Рындина, поэтому речь Петра Брониславовича они слушали не очень внимательно. Мобильного телефона больше не было ни у кого в классе. Но известие о том, что не будет трёх уроков, всё равно их обрадовало.
— Да, это мероприятие запланировано нашей администрацией, поэтому милости прошу сегодня на экскурсию.
Не учиться было хорошо, но вот что за экскурсия?.. Класс притих.
— Ну зачем экскурсия, Пётр Брониславович… — подал голос Костик Шибай. — Я за свою жизнь посетил каждый музей нашего города минимум четыре раза.
— И я, и я! — донеслись голоса.
— Я могу тех из вас, кто не хочет идти, на время экскурсии пристроить учиться в другой класс. В одиннадцатый, например. Так что не хотите — не ходите. Будете со старшими учиться. Они вас быстро жизни научат. — строго сказал Пётр Брониславович.
— Не надо, не надо! — испугались ребята, зная, что классный руководитель всегда сдерживает свои обещания.
— Тогда слушайте, ребятки, — Пётр Брониславович несколько оживился, хотя тащиться на экскурсию ему самому тоже не хотелось. Но раз началась дискуссия, переубедить свой безынициативный класс он должен был обязательно, — тут-то вся и заковыка, что мы идём не в музей…
— А куда? — удивилась Зоя Редькина, сидящая прямо под носом Петра Брониславовича.
— Может, на кладбище? — предположил Мамед Батыров. — Так туда, Пётр Брониславович, мы тоже ходили. С практиканткой в позапрошлом году…
При слове «практикантка» Пётр Брониславович едва заметно поморщился.
— Ага! — подхватил Костик Шибай. — Мы там искали с ней могилу декабриста! Так с этого кладбища нас сторож вместе с практиканткой погнал, нас ведь под Пасху туда занесло. Сторож подумал, что мы туда яйца с могил пришли собирать.
Пётр Брониславович нахмурился.
— Какая дикость. Но у нас всё будет не так. Никто нас не погонит. Потому что наша экскурсия будет носить профориентационно-познавательный характер.
— Это как это?.. — затянули нестройные голоса. Седьмому «В» не было равных в многоголосом нытье.
— Заинтриговал?
— Спрашиваете! — Арина Балованцева даже с места приподнялась. — Куда же мы пойдём?
На самом деле она проверяла кое-чью реакцию, но изобразила на лице живую заинтересованность объектом экскурсии. А то, что Арина увидела, обрадовало её…
— Сегодня, ребята, мы идём в такое место, куда не ступала нога ни одной экскурсии нашего города. — произнёс тем временем классный руководитель.
— В морг! — ахнул Антон Мыльченко.
И все замерли. Пётр Брониславович даже растерялся. Но лишь на миг.
— Нет. — голосом рекламной радости произнёс он. — Пойдём мы с вами, ребятки, на мясокомбинат! Вот какое полезное мероприятие запланировало для вас руководство нашей школы.
Все сидели и не знали, хорошо побывать на мясокомбинате или плохо.
— Ой, сосиски, сардельки… — вдруг заворожённо проговорила Зоя Редькина, и все сразу всё поняли.
— Хотим, хотим! — обрадовались многие.
— Ещё бы, не хотите. — Пётр Брониславович улыбнулся гордо. Он тоже понял, что на мясокомбинате может быть весело. — На мясокомбинат ведь просто так не проберёшься. Справки надо собирать, и вход туда в стерильных белых тапочках. А мы с вами прямо так!
— Здорово!
— Ну, тогда вперёд. — Пётр Брониславович сделал приглашающий жест к выходу из спортзала. — Одеваемся и ждём меня возле школы. Экскурсия назначена на двенадцать часов дня.
— Мясо-мясо-мясо-комбинат! — радостно запел Антоша, прихлопывая себе в ладоши.
— Ой, Пётр Брониславович, а давайте на всякий случай Мыльченко не возьмём. — уже у выхода из спортзала предложил Мамед Батыров.
И все посмотрели на Антошу, который даже растерялся.
— Помните, что он на последней экскурсии в краеведческий музей устроил? А вас потом смотрительницы ругали.
Пётр Брониславович смутился.
— Ну, помню что-то… Но не в деталях. Что там случилось, Антон?
— Он там всё перетрогал! — крикнула одна из девчонок.
— Что ты трогал? — спросил учитель.
— Да я это… Принадлежности.
— Какие принадлежности? — поинтересовалась Арина, которой по понятным причинам на прошлогодней экскурсии не было.
— И ничего я не трогал! — вдруг возмутился Антон.
— Трогал, Гуманоид! — Костя Шибай был упрям в делах, касающихся правды.
— Отставить Гуманоида, Костя! — скомандовал Пётр Брониславович. — Не сметь обзывать одноклассников!
— Я не трогал, я прикоснулся к святыням. К вещам то есть великого писателя, который в нашем краю проживал. Я сам поэт и писатель, я поэтому хотел черпать из источника вдохновения! — Антон умоляющими глазами смотрел на новенькую, от которой, как ему казалось, что-то могло зависеть.