— Он что, зовет их к нам присоединиться? — спросила Дебби. Но нет, Джонни вернулся один. Проскользнув в кабинет, он сказал:
— Этот вышибала подходит и говорит: «Лапа, этот тип к тебе клеится?» А она мне: «Это мой муж». Вышибала долбаный! Представляете?
Дебби продолжала наблюдать за рыжеволосой красавицей и парнем, стриженным под ежик.
— Он ее сутенер, тупица.
Джонни недоверчиво обернулся.
— Ну да? Где ты видела, чтобы сутенер так одевался?
— Что ты ему сказал?
— Что пришел сюда вместе со священником, так что он может быть спокоен. У него над бровью жуткий такой шрам.
— Должно быть, ему часто доставалось, — заметил Терри.
Дебби начала выспрашивать у Джонни что-то о зеленом платье, которое было на девице в баре, и о ее сережках, а Терри тем временем задумчиво оглядывал зал…
Его взгляд остановился на человеке, который напомнил ему дядю. «Тибор» сидел за столиком в клетчатой спортивной куртке, с ним молодая женщина, и официант наливал им красное вино. Но нет, конечно же это не Тибор. Тибор пил бурбон «Эрли Таймс», умудрялся как-то покупать его или выписывал из Кентукки и всегда имел хороший запас. Тибор пил его с колотым льдом, которого в изобилии добавлял в бокал, а сверху присыпал сахаром. Он был сластеной, а его излюбленных шоколадных леденцов в Руанде не водилось. После его смерти остались непочатые бутылки в деревянном ящике с печатными буквами на киньяруанда. За первый год Терри выпил три бутылки, бурбон он пил, только когда у него заканчивался «Джонни Уолкер», а в Кигали ехать было неохота. Бурбон тоже был неплох, он свое дело делал. Но красный «Джонни Уолкер» был его любимцем, вид квадратных бутылок с закругленными углами и красной аккуратной этикеткой ласкал глаз, такая бутылка на старом деревянном столе казалась произведением искусства, в лучах заходящего солнца она излучала теплый янтарный свет.
Более дорогой, черный вариант тоже был хорош. Бутылку с черной этикеткой Терри держал на кухне в шкафчике, ради особых случаев, которые никак не подворачивались. Он не сомневался, что Шанталь уже продала остававшиеся бутылки «Эрли Таймс». Если только не попробовала его сама и он не пришелся ей по душе. Выпив, она слегка теряла координацию, но все равно двигалась грациозно, бедра плавно покачивались под панье, доходившей ей до щиколоток. И голос ее тоже менялся, становился тоньше и требовательнее. С легким налетом раздражения она добивалась от него объяснений непонятных ей вещей. А в спальне под москитной сеткой в темноте клала искалеченную руку ему на грудь, и он накрывал ее своей ладонью…
Джонни помахал рукой, подзывая метрдотеля.
— Слушаю вас.
— Видите, скоро одиннадцать. — Карло молча ждал. — Ну и где те люди, которые якобы заказали кабинет?
— Когда они явятся, — отвечал Карло, — вы узнаете об этом первыми.
— Мы бы желали повторить напитки, а потом сделаем заказ, — сказала Дебби.
— Конечно.
— Погодите. Рэнди сейчас здесь?
Карло оглядел зал и снова повернулся к ним.
— Кажется, его нет. А вы хотели с ним поговорить?
— Может быть, — сказала Дебби. — Я еще не уверена.
— Разрешите мне назвать мистеру Эгли ваше имя.
— Вы же сказали, что его сейчас нет.
— На тот случай, если он придет.
— Передайте ему, что доктор Данн хочет его исповедать, — вмешался Джонни.
Дебби покачала головой.
— Я дам вам знать. — Карло отошел, а она положила руку на локоть Терри.
— Я подумала, сначала мне стоит поговорить с ним наедине, прежде чем мы начнем действовать. Посмотреть, каким он стал.
— Последнее, что он сказал тебе, было «не нарывайся»?
— И еще — «куколка». Но это предпоследние слова. Самыми его последними словами были: «Ты не из моей песочницы». Но вдруг он переродился? Теперь, когда получил то, что хотел.
— Ты сама сказала, что он стал гангстером, — напомнил Терри.
— Вот дерьмо! Совсем забыла. Но я ему правда нравилась. Нам было хорошо вместе, по крайней мере вначале.
— Готов спорить, он здесь, — сказал Терри. — Если хочешь его повидать, смелей вперед!
— Я так и поступлю, — сказала Дебби и ткнула Джонни локтем. — Дай-ка мне выйти. — И снова повернулась к Терри: — Если подойдет официантка, возьмите мне устрицы, салат домашний, семгу «Сохо», запеченную в пакете, и еще порцию «Столичной». До скорого.
Джонни снова сел на место, взял меню и сказал:
— А я начну с морского коктейля. С пикантным соусом. Но что-то я не вижу здесь королевских креветок.