— Ну и что это значит?
Но тут в дверях появился чертов метрдотель!
— Мистер Морако здесь!
Они приступили к закуске, не дожидаясь Дебби: Джонни обмакнул в пикантный соус свою королевскую креветку, а Терри взялся за устрицы. И тут он услышал, как Джонни сказал:
— Иисусе, это же Винсент Морако.
Терри поднял глаза.
— Который?
— Тот коротышка, под руку с женой.
— Это не она нам платила!
— Платила его подружка. Она называла себя миссис Морако, чтобы с ней не спорили и не пытались мухлевать. Понял? А то будете иметь дело с самим Морако. Я слышал, что полиция ищет ее, но она словно испарилась.
— Они тебя вызывали?
— Меня нет, но другие парни, которые занимались тем же делом, получили повестки.
— А второй кто?
— Вито Геноа. Телохранитель. Человек мистера Амилья.
— Они смотрят сюда, — сказал Терри.
— Вижу. Лучше не смотри на них.
Но было поздно. Терри кивнул троице новоприбывших и улыбнулся. Морако и Вито Геноа, которым что-то говорила подошедшая старшая официантка, не улыбнулись в ответ. Появился метрдотель и сам заговорил с ними с высоты своего положения, увлекая их к бару.
Джонни сказал:
— Помнишь, как мы катались на санях в Болдак-парке? Геноа тоже приходил туда и вел себя так, словно он — царь горы.
— Он учился в нашей школе?
— Нет, он из Гросс-Пойнт. Он однажды хотел натереть мне лицо снегом, но ты бросился на него. Нам было по десять, а ему двенадцать или тринадцать, а на вид и того больше.
— Он тогда меня отдубасил, — припомнил Терри.
— А я получил сотрясение мозга, да только он больше уже не лез к нам.
— Откуда ты знаешь, что это он самый и есть?
— Его фамилия Геноа. В старших классах играл в городской футбольной команде, и его снимок напечатали в газете. С тех пор он набрал фунтов пятьдесят, — прикинул Джонни.
В этот момент вернулась Дебби, и он встал, чтобы пропустить ее на место.
Она опустилась на банкетку со словами:
— Я почти победила! Он сказал, что собирается помириться, но тут вошел этот долбаный метр. Вон он, Рэнди, идет вдоль стойки бара. Видите его? Ну и каково впечатление?
— Он выглядит, как типичный владелец ресторана, — сказал Терри. — Хорошо упитан. Костюм сидит на нем в обтяжку.
— Он прибавил в весе, — признала Дебби, — но манеры прежние. Все тот же позер.
Они смотрели, как он подходит к Морако и Вито Геноа, заговорив на ходу, берет миссис Морако за руку, не переставая говорить, и вызывает у нее улыбку. Ее спутники, впрочем, не выказали особой радости. Рэнди принялся энергично жестикулировать, качать головой, изображая бессилие.
— Мы сидим в их кабинете, — догадалась Дебби. — А он говорит, что ничего не смог с нами поделать.
— Может, час назад это и был их кабинет, — сказал Джонни, — но не сейчас. В ресторанах вечером заказанный столик держат пятнадцать минут. Если ты опоздал, вставай в очередь, так всегда водится.
Они увидели, как Морако отвернулся от Рэнди и бросил несколько слов Геноа, после чего этот тип двинулся прямо к ним. Дебби подтолкнула Джонни локтем:
— Повтори все этому мужлану.
На что Джонни пробормотал:
— Вот дерьмо, — не вкладывая в свои слова особенного смысла.
Терри увидел, как Геноа остановился перед Джонни, положил ладони на стол и навис над ним. Затем взял одну из королевских креветок из морского коктейля Джонни и положил себе в рот. Джонни не проронил не звука. Терри же сказал:
— Вито? Я отец Данн. — Геноа повернул голову, убрал руки со стола и выпрямился. — К какому приходу ты принадлежишь, Вито?
Геноа не ответил, видимо пойманный врасплох, или же впервые задумался над ответом на этот вопрос. К какому он в самом деле принадлежит приходу?
— Помню, когда мы были детьми, ты принадлежал, как мне кажется, к «Путеводной Звезде». Я не ошибаюсь?
Геноа по-прежнему молчал. Наверное, пытался уразуметь, что тут происходит и кто такой этот священник.
— Ты помнишь отца Собесски, твоего пастора? Он долго проработал на одном месте. А я работал в нашей миссии в Африке, Вито. В Руанде. Я был там как раз тогда, когда за какие-то три месяца были убиты полмиллиона людей. Одних застрелили, но большинство были зарублены мачете.
Он замолчал. Геноа тоже молча смотрел на него.
— На следующей неделе, — снова заговорил Терри, — я буду в «Путеводной Звезде», с призывом от имени миссии. Удастся ли мне собрать денег, чтобы накормить сотни маленьких сирот, матери и отцы которых были убиты во время геноцида? Их маленькие личики все время стоят у меня перед глазами.