— Что за ужас ты говоришь! — возмутилась Энн. — Уверена, мистер Эдер — трезвенник.
— Мистер Эдер, — заметил Джеф, — никогда не подвергался таким испытаниям, как те, что ждут его в Шипли-холле.
Энн встала.
— Теперь последний вопрос. Когда вы приедете?
— А когда бы вы хотели?
— Миссис Корк велела привести вас с собой.
— Отлично.
— Но в машине нет места. Она не знала, что я загружу на борт полтонны дяди. Сколько вам надо на сборы?
— Двадцать минут.
— Отлично. Тогда вы как раз успеете на поезд. А ты в клуб, дядя Джордж?
— Хотелось бы заглянуть. Редкий случай побывать в цивилизованном обществе.
— Хорошо. Даю тебе полчаса. Я повидаюсь с Лайонелом и за тобой заеду.
Разумеется, никто не давал Джефу права осуждать знакомство Энн с молодыми людьми, однако впервые с начала знакомства ему послышался диссонанс. Впрочем, будучи человеком терпимым, он решил не придавать этому большого значения. Очевидно, что у такой девушки полно поклонников. Его задача — показать Энн (не сразу, конечно, чтобы не ошеломить ее Миллеровским напором), что все эти Лайонелы — тьфу по сравнению кое с кем из недавних знакомых.
— До свидания, — сказал он, с почтительной теплотой пожимая ей руку.
— До свидания, мистер Эдер. Спасибо, что согласились мне помочь.
— Спасибо, что предоставили мне такую возможность, — сказал Джеф.
Она выскользнула из комнаты. Джеф повернулся, чтобы попрощаться с лордом Аффенхемом, и поймал на себе его немигающий взгляд.
— Ха! — сказал лорд Аффенхем.
Джеф склонил голову набок, изображая вежливый вопрос. Лорд Аффенхем поднял большой палец и указал на дверь, в которую только что вышла Энн.
— Втюрились, а?
От неожиданности Джеф ответил с машинальной откровенностью загипнотизированного на публичном сеансе.
— Да, — сказал он.
— Так я и решил. Она вся в меня.
— Э… в каком смысле? — спросил Джеф, не приметивший особого сходства.
— Ни одна женщина не могла передо мной устоять, — скромно пояснил лорд Аффенхем, — и я еще не видел молодого человека, который бы устоял перед ней. Что ж, желаю удачи.
Он с усилием протиснулся в дверь, но через мгновение снова возник, подобно Чеширскому коту, и устремил на Джефа испытующий взгляд.
— Тут без удачи не обойтись.
Раздался сдавленный, булькающий звук. По-видимому, лорд Аффенхем хихикал. Потом он исчез, на этот раз — окончательно.
Джеф несколько минут раздумывал над загадочной фразой, потом медленно спустился по лестнице, поднялся в Холси-чемберз и сообщил мамаше Болсем, что на неопределенный срок переезжает в Шипли-холл, Кент, и письма туда следует пересылать не иначе как в плотных конвертах, подписанных «Дж. Шерингему Эдеру».
Через несколько мгновений после того, как он покинул контору, Шимп Твист выбрался из шкафа, задумчиво покрутил нафабренные усы и сказал «Блеск!», что обычно выражало у него высшее проявление радости.
Его деятельный мозг работал на полные обороты.
Глава седьмая
Энн Бенедик прождала в прихожей клуба минут десять, прежде чем на лестнице появился виконт под руку с несколько пришибленным епископом, толкуя про супралапсариев. При виде Энн он ослабил хватку и епископ обрадовано улизнул в комнату, где по уставу клуба говорить не разрешалось. Лорд Аффенхем взглянул на племянницу с виноватой покорностью, но тут же попытался сделать хорошую мину при плохой игре.
— Привет, дорогая. Только что приехала, да? Отлично. Запоздала немного?
— Нет, не запоздала, — отвечала Энн с суровостью, которую нередко навлекал на себя беспутный глава семьи. — И вовсе не только что приехала. Тебе четверть часа назад передали, что я жду.
— Передали, — сказал лорд Аффенхем. — Конечно, передали. Теперь вспомнил. Я показывал мальчикам фокус со спичками и немного увлекся. Схожу-ка за шляпой.
— Она на тебе.
— Вот как? Тогда пошли.
— Да уж давай. Мне придется гнать, как сумасшедшей, чтобы успеть, пока тебя не хватились.
— Разве я не сказал, что у меня свободный вечер?
— Не сказал. Значит, я извожусь только из-за того, что ты не удосужился поставить меня в известность?
— Да все память. Постоянно меня подводит.
Они подошли к машине, и Энн посторонилась, пропуская дядюшку вперед. В прежние времена, отправляясь с ним, она садилась первой, но после того, как машину несколько раз тряхнуло под его тяжестью, сделалась осторожней. Лорд Аффенхем имел привычку на мгновение зависать над сиденьем, а затем, обмякнув, рушиться, словно камнепад.
Вначале оба молчали. В Лондоне с его оживленным движением Энн предпочитала не разговаривать, а лорд Аффенхем опять впал в кому. Пока они не достигли предместий, его попросту нельзя было числить среди присутствующих, и если б и удалось застать, то не иначе как междугородним звонком.