Дэниел встал на колени и вытащил из-под кровати Кингсли серебристый чемодан. Другие чемоданы манили больше, но сегодня была не та ночь, чтобы знакомить Аню с флоггером. Сегодня инструментом причинения боли станет его собственное тело. Он откинул крышку и обнаружил ровно то, что и ожидал. Аня как-то призналась, что хочет во время секса быть связанной и беспомощной, но под весом его тела у неё и так нет шансов воспрепятствовать болезненному вторжению.
Дэниел встал , и глаза Ани округлились при виде наручников. Он надменно вскинул голову, посмотрел на неё сверху вниз, повращал серебристыми наручниками - от этого маленького трюка у Мэгги всегда учащался пульс. Вроде бы на Аню он возымел похожий эффект.
- К изголовью, живо, - приказал он , и Аня подползла к изголовью. Такое тело... и на четвереньках. Скоро он покажет этой красотке , как надо ползать перед хозяином.
Дэниел скинул остатки одежды, подполз к Ане, и сев спиной к изголовью, за талию забросил её к себе на колени.
Она рассмеялась.
- Давай сюда правую руку.
Аня протянула ему ладонь. Он поцеловал пульс на запястье и защёлкнул первый наручник, а затем, не давая времени возмутиться, перекинул цепь через металлический стержень изголовья и защёлкнул второй наручник. Теперь Аня сидела у него на коленях прикованной к кровати. Конечно, из-за её рук он и сам в плену, но в такой сладостной тюрьме можно провести хоть всю жизнь.
- Как красиво... ты самая красивая девушка в мире, - прошептал он, обводя контур её тела. Аня, застонав, откинула голову назад, а Дэниел, приподняв её за талию, поймал губами соски и нежно пососал, после чего снова протолкнул в неё два пальца и широко раздвинул, второй рукой направляя член в её влажное лоно.
- Мне так стыдно, - выгнув спину, прошептала она и потёрлась сосками о его грудь.
- Почему?
- Я влюбилась в... в... канадца.
- Подумаешь, бывает и хуже, - улыбнулся он целую её над сердце. - Я мог бы оказаться наполовину американцем, наполовину французом.
Аня поёжилась.
- Пожалуйста, Господин, даже не шутите об этом.
Дэниел рассмеялся, но его смех угас, когда Аня начала опускаться. Их взгляды встретились, и он ничего не сказал, ничего не сделал, просто дал ей возможность за счёт храбрости и веса тела сесть на него.
- Не спеши. Двигайся, как тебе удобно. Не забывай дышать.
Кивнув, она закрыла глаза и короткими вздохами задышала через нос. Вобрав его в себя на дюйм, затаила дыхание, опустилась ещё на дюйм и вздохнула.
- Простите, - снова сказала она. - Так боль намного слабее, но...
Дэниел обхватил ей лицо и поцеловал её в губы.
- Аня, у тебя всё прекрасно получается.
- Я... я хочу вас всего. П-пожалуйста, Господин, помогите.
Дэниел соскользнул руками по её телу. Ускориться, что ли? Крепко схватив её за бёдра, он снова поймал на себе испуганный взгляд её янтарных глаз.
- Je t’aime, - прошептал он.
- И я вас люблю, - ответила Аня.
Дэниел резко толкнул её на себя и вошёл.
Аня вскрикнула и зарылась лицом ему в изгиб шеи. Дэниел, обняв, привлёк её к себе, и мучительную минуту ничего не делал, позволяя ей хныкать, вырываться и плакать. Быть так глубоко у неё внутри и не сметь шелохнуться, почти убивало. Но её боль заглушала желание, и он смог прошептать слова любви и утешения.
Опустив руку между их тел, Дэниел поласкал Ане клитор. Сначала она вздрогнула, явно от боли, но затем он ослабил прикосновение и начал ласкать её ещё более нежно, и когда она застонала, её стоны были стонами удовольствия.
- Попробуй подвигаться, - предложил он, усиливая нажим.
Аня послушно покачала бёдрами. Дэниелу пришлось сдержать стон удовольствия, он не хотел, чтобы она причиняла себе боль, пытаясь сделать ему приятно.
- Ну как, лучше? - спросил он, когда размах её колебаний стал шире и тело внешне расслабилось.
- Такое чувство... - она замолкла, подыскивая мысли, - такое чувство, будто ты мне принадлежишь.
У Дэниела ёкнуло сердце.
- Это потому, что так оно и есть.
Его пальцы ускорились, в такт вращению её бёдер описывая вокруг клитора маленькие круги. Он повернул голову и, осыпав поцелуями обвитые вокруг себя руки Ани, куснул её в нежную кожу с внутренней стороны локтя. Не смог отказаться от искушения оставить синяк на её предплечье. Как-нибудь на днях он исполосует её тело отметинами.
Аня часто задышала и дёрнулась, и Дэниел почувствовал, как вокруг него сокращаются её внутренние мышцы. Он продолжал обводить её клитор, сдерживая собственные желания, а Аня продолжала двигать бёдрами, вбирая его всё глубже и глубже с каждым толчком.