– Тогда, раз нам Хрусталь-Ключ не нужен, значит и ты, Хитроцельс, нам не указ. И мы можем спокойно перейти к следующему пункту: наказанию вора и его пособников. Наказывать их мы будем смертью и никак иначе, – будничным тоном сказал Корвин. – Таковы суровые, но справедливые законы Сферы Серого Солнца.
Оба витязя, как по команде, повернулись к Денису и Тише. То, что матросы Страхена давно утащили их мечи от греха подальше, их не смущало: судя по их горящим холодной ненавистью глазам, они были готовы разорвать Тишу голыми руками.
И вот когда их судьба снова повисла на волоске, Денис вдруг понял, что злоключения на Мокреце были не напрасны! Очень даже не напрасны! Ведь, перечисляя чудеса Броселианда, фея Бефинда среди прочего упоминала и Четвероисток! И нужно быть полным тупицей, чтобы не догадаться, откуда берется это название: от общего истока четырех ручьев, которые струятся через Броселианд и впадают в ту самую бухту, где они с Максимом посадили на мель ладью Твердислава Зуболомича!
А значит, он, Денис, владеет бесценной информацией! Которой нет ни у бледных витязей, ни у Хитроцельса, ни у капитана Страхена!
Не дожидаясь, когда Корвин и Кельвин направятся к нему, Денис превозмог страх и первым сделал три шага навстречу бледным витязям. Краем глаза он видел, что Леся и Максим стоят в дверном проеме домика и с опаской наблюдают за разворачивающимися на борту левиафан-каравеллы событиями. "Стой, ты куда?" – тихонько пискнул за его спиной Тиша, но Денис даже не обернулся.
– Господа витязи, – сказал он, – Четвероисток найти не так уж и сложно...
– Ты знаешь где он? Говори! – Кельвин решительно шагнул к нему, но его остановил грозный окрик Хитроцельса, который на удивление быстро ориентировался во всех переменах обстановки:
– Только попробуйте тронуть Дениса или кого-то из его друзей пальцем – и я вышвырну Хрусталь-Ключ в море!
– Мы его не тронем, – пообещал Кельвин Хитроцельсу и снова повторил свой вопрос:
– Так ты знаешь?
– Да, знаю, – спокойно кивнул Денис. – И, если уж для вас так важно попасть туда как можно быстрее, мы с друзьями поможем вам туда добраться. Тем более, что нам очень стыдно перед вами за то, что наш друг Тиша оказался воришкой. И все-таки, нам не хотелось бы, чтобы его наказывали. Ведь он даже представить себе не мог, насколько украденная им вещь для вас важна. Верно, Тиша?
– Совершенно верно! – моментально согласился приободрившийся шошарр. – Не имел ни малейшего представленья! Я был уверен, что это обычный штопор! Думал, возьму сувенирчик себе на память! У нас на Джангле есть такой обычай: если видишь бесхозный штопор – можешь взять его себе на счастье...
Тиша начал врать так вдохновенно, что, если бы только Денис не знал его, как облупленного, мог бы даже на минуту поверить – насчет обычая воровать бесхозные штопоры и так далее. Чтобы тарахтенье шошарра не разозлило бледных витязей и не сорвало переговоров, Денис поспешил властным жестом прервать излияния своего инопланетного друга и сказал:
– В общем, если вы поклянетесь нас не трогать, то, я думаю, господин Хитроцельс Великий поклянется, в свою очередь, никуда не отлучаться с "Веселого Голландца" и вернуть вам Хрусталь-Ключ, как только мы окажемся возле Четвероистока. Еще нам, конечно, потребуется разрешение капитана Страхена на немедленное изменение курса "Веселого Голландца". Ведь Четвероисток находится вовсе не на Буяне. А где именно – о том я скажу на ушко одному лишь капитану Страхену.
– Да к чему все эти сложности? – удивился Корвин. – Если мы дадим вам честное сферическое слово никого из вас не трогать, господин Хитроцельс может смело отдавать нам Хрусталь-Ключ, а ты – во всеуслышание заявить, где находится Четвероисток!
Денис покосился на Хитроцельса. Волшебник скроил скептическую мину.
– Пусть у каждого будет своя часть тайны, – сказал Денис. – Я знаю про Четвероисток, у Хитроцельса есть Хрусталь-Ключ, а вы наверняка знаете как именно с его помощью отпереть круглые врата Сада Желаний.
– Знаем, – согласился Корвин. – Там целая поэма из заклинаний.
– Ладно, будь по-вашему, – сдался Кельвин. – В конце концов, я вижу, что все вы – отважные, достойные и умные люди. Я, конечно, с удовольствием всыпал бы этому ушастому проныре сотню розог... эх... ну, может как-нибудь в другой раз...
ИСТОРИЯ ДВАДЦАТЬ ПЕРВАЯ. КОНЕЦ КОРОЛЯ-МОЛОТА
Тот безумный вечер, когда звенели клинки и звучали удивительные признания, закончился довольно мирно.
Левиафан-каравелла изменила курс с северного на южный и полным ходом помчалась к Мокрецу.
Тиша, специалист по контрамотам, убрал тикающее волшебное устройство из-под ног Конрада и Кевина, а Кельвин быстро ввел своих недоумевающих товарищей в курс дела.
Грифоны были накормлены заботливым Кубелланом и определены на постой в подходящие домики "Конский №1" и "Конский №2".
Бледных витязей тоже не обошли вниманием. Правда, Кубеллан наотрез отказался селить буянов куда бы то ни было, кроме частично разрушенного ими домика, где жили ребята и Тиша. Там на втором этаже царил полнейший разгром, а сквозь огромные дыры в разбитой крыше проглядывали звезды. Но Конрад и Кевин сказали, что ночное небо – лучшая крыша для настоящего воина, а потому они с удовольствием устроятся на ночлег там, где угодно хозяевам "Веселого Голландца" – хоть бы и под кустом.
Вообще, после того, как столь неожиданно сложились в единую картину все детали головоломки под названием "Найди Четвероисток и войди в Сад Желаний", бледные витязи стали на удивление покладистыми. Денису даже захотелось поговорить с ними перед сном – об их дальних странствиях и о загадочной судьбе магистра Гренделя, который вынужден безвылазно торчать в летающем мраморном гробу.
Однако Денис, как мальчик воспитанный и обладающий чувством такта, решил, что это чересчур – набиваться в друзья к тем, кого был готов рубить саблей еще каких-то два часа назад.
Вместо этого Денис и ребята упросили Хитроцельса, чтобы тот заночевал в домике, куда их переселил Кубеллан. И, разумеется, устроили вечернее кефиропитие с сыроедением (последнему предавался в основном только Хитроцельс, прожорливость которого могла соперничать только с его же гениальностью).
Само собой, было бы назначено и чипсоедение. Но Тиша уже спал и Леся уговорила ребят его не будить, хотя Максима так и подмывало устроить их ушастому другу хорошую головомойку с чтением лекции на тему "Почему вредно врать, воровать, а также брать без спросу предметы, которые плохо лежат."
– Господин Хитроцельс, если бы вы только знали, как вы нас выручили! – воскликнула Леся, когда все опорожнили по доброй глиняной кружке вкуснейшего кефира.
– Более того! – подхватил Максим. – Я подсчитал, что за последнюю неделю вы нас спасаете уже в третий раз! Первый был, когда бледные витязи напали на нас на острове До Свиданья. Второй – когда среди ночи взошло ваше солнце и спалило громадных пауков на Мокреце. И в третий – вот сейчас!
– Да, господин Хитроцельс, – поддержал своих друзей Денис, – а вы еще скромничали, говорили, что никакой вы не добрый волшебник!
– А я и есть не добрый, – засмущался волшебник. – Я – великий, тут спору нет. Но – никакой доброты! Да, в общем-то, я и в злых волшебников не очень верю. Я думаю, злых волшебников вообще не бывает. Только озлобившиеся! Взять того же Нелюду...
– Ой, ну зачем вы так говорите? Вы ведь, наверное, сам себе не верите! – улыбнулась Леся. – Вы бы видели только какую-нибудь злюку вроде феи Бефинды – сразу поняли бы, что вы не просто добрый, а – добрейший!
Хитроцельс скромно потупился.
– Ученые – они, знаете ли, не любят говорить о том, чего нельзя померить. А доброметр, насколько мне известно, пока еще не изобретен... Но я рад, друзья мои, искренне рад, что запуск рукотворного солнца и мое пребывание инкогнито на борту левиафан-каравеллы помогли отвратить от вас серьезные неприятности! Ибо и первое, и второе стало подлинным триумфом волшебной науки!
– Вот, кстати, о втором триумфе волшебной науки нам очень хотелось бы услышать, – сказал Максим. – Признаться, я ума не приложу, что заставило вас прервать исследования и отправиться за море, на Копейкин остров?