Глаза мужчины отыскали Дениятоса и сфокусировались на нем. Выражение лица человека не изменилось, но взгляд был прикован к нависавшему над ним монстру.
— Приветствую, Фиделион, — произнесло чудовище. — Я — Дениятос.
Фиделион закрыл глаза и откинулся, словно пытаясь уснуть, чтобы все происходящее оказалось просто сном. На его груди все еще виднелись татуировки Имперской Гвардии — потускневшие голубоватые контуры двуглавого орла и длинная череда меток убийств.
— Как… — прохрипел Фиделион, — как долго? — голос был едва слышен.
— Тебе сто девяносто восемь лет, — ответил Дениятос.
Фиделион вздохнул.
— Зачем ты пробудил меня?
— Пришел твой срок исполнить свое предназначение, — произнес Дениятос.
— Досточтимый Реклюзиарх, — вмешался в беседу Асияр, — это тот человек, о котором вы писали? Фиделион, герой Терры?
— Это он, — подтвердил Дениятос. — В «Боевом катехизисе» много пробелов. Я должен передать некоторые знания лично вам. Именно на Терре я пришел к осознанию той цели, которой должен был посвятить себя, а вместе со мной — и весь орден Испивающих Души. Именно к этой цели вы будете идти и вести за собой орден, братьям которого цель не будет ведома до тех пор, пока не наступит подходящий момент. У меня есть план, братья мои, для всей галактики. Все, что я видел, будучи Астартес, подтверждает его правоту. Узрев сейчас, насколько близко смерть подобралась ко мне, я должен передать это бремя вам, братья мои, и исчезнуть из этой эпохи Империума до той поры, пока ваши наследники не отыщут меня.
— Каковы будут указания? — спросил Темискон.
— Во-первых, — ответил Дениятос, — я должен быть уверен, что цель моя истинна. Фиделион, я держал тебя здесь, чтобы, закончив подготавливать детали плана, иметь возможность убедиться в том, что все они послужат моей цели. Слушай, Фиделион, герой Терры.
Фиделион не выказал страха. Похоже, он готов был принять любую уготованную ему судьбу.
Дениятос, вдаваясь в сложные детали, довольно долго объяснял им то, что планировал сделать с орденом Испивающих Души. Он описал, какими средствами будет манипулировать орденом, как «Боевой катехизис» посеял в умах боевых братьев идею об уходе из-под имперской власти, что в свою очередь сделает их отступниками в Империуме. Возможно, это произойдет через сотни лет, а возможно, и через тысячи, но это неизбежно. Он пояснил роль капелланов в едва заметном направлении ордена-отступника к их цели, которая могла быть достигнута только в том случае, если Испивающих Души объявят врагами Империума.
*Проклятье их не подлежит сомнениям.
Дениятос объяснил, что они предпримут в страхе и отчаянии. Он объяснил на счет Терры.
Когда Дениятос закончил, Фиделион упал со своей плиты и растянулся на холодном полу, выглядел бывший гвардеец довольно жалко. Он плакал, буквально рыдал, закрыв руками лицо и не обращая внимания на наблюдавших за ним трех Астартес и дредноута.
— Убейте меня, — прохрипел он. — Позвольте мне умереть, чтобы я не видел, как все это произойдет. Я выполнил все, что вы от меня хотели. Я сыграл свою роль. Позвольте мне умереть.
Аполлониос исполнил его желание. Он сломал Фиделиону шею одним простым движением руки, окончив жизнь солдата, храбрость которого достигала пределов, отведенных обычным людям. Фиделион иссох за десятилетия заключения, тело его стало легким и хрупким. Темискон прочел над ним молитву и отправил в пустоту через один из воздушных шлюзов «Сверкающей смерти».
Дениятос наблюдал за трупом Фиделиона через электронные глаза нового тела. Бывший гвардеец летел прочь, сначала он превратился в неотличимую от звезд светящуюся точку, а потом и вовсе пропал из виду.
— В руках Асцениана я почти перешел грань между жизнью и смертью, — произнес Дениятос. — Более я не позволю исполнению долга влиять на личное выживание. Смерть преследует на каждом шагу даже космодесантника. Орден должен взять это на себя. Вам троим надлежит подобрать традицию, по которой новые капелланы будут приниматься в реклюзиам и проходить обучение под вашим руководством.
— Вы уверены, что это сработает? — спросил Аполлониос. — Даст ли ваше планирование ожидаемый результат.
— Конечно, сработает, — ответил вместо Дениятоса Асияр. — Именно через страдания люди Империума придут к спасению. Эти страдания и есть наша истинная цель. Подумай об этом, брат. Поразмысли над всем, что прочел в «Боевом катехизисе». Разве не указывает оно в этом направлении? Разве не обретает оно в данном свете идеального смысла?
— Обретает, брат, — ответил Аполлониос, — Обретает.
— Я должен покинуть вас сейчас, — прозвучал голос Дениятоса. — Орден должен изучить уроки «Боевого катехизиса» не через мои интерпретации, а самостоятельно. Столетия назад наш орден посетил Мир Селаака в Завуалированном регионе. Сейчас об этом никто не помнит, будучи реклюзиархом, я стер все упоминания о планете из архивов ордена. Я буду в безопасности там. Оставьте подсказки будущим капелланам, чтобы те смогли отыскать меня.
— Мы можем доставить тебя туда, — ответил Темискон. — Я возьму на себя ответственность за твою смерть, скажу, что именно мои личные неудачи на «Когте Марса» привели к такой невосполнимой потере для ордена. Я отправлюсь совершать паломничество в поисках прощения и искупления. Это будет похоже на меня, потому как я немало потрудился над грехами, ниспосланными мне судьбой. Я заберу тебя с собой и доставлю на Селааку.
— В таком случае мы останемся с флотом, — сказал Асияр, — и продолжим работу.
*Орден сейчас отправился на Селааку для извлечения Дениятоса, чтобы тот мог предстать перед судом вместе со своими павшими братьями.
— Мы удостоимся величайшей чести, — высказался Аполлониос. — Нет более тяжкого долга, чем тот, что вы взваливаете на наши плечи сейчас.
— Отрешись от его тяжести, — ответил Дениятос. — Не существует случайности, способной сбить орден с уготованного мною для него пути. Нет места неудачи в том деле, где Астартес являются инструментами моей воли. Возрадуйтесь, братья, ибо мы уже победили.
Три капеллана вернулись к основным силам флота, и, собрав боевых братьев на борту «Славы», сообщили печальную весть о том, что философ-воин покинул царство живых.
Траур длился несколько месяцев. Капеллан Темискон отправился в искупительное паломничество. Аполлониос и Асияр приказали Испивающим Души перековать свою скорбь в ненависть, обращенную на всех противостоящих им врагов. Миллионы Асценианов оставались в живых, еретики, ждущие удара цепного клинка или укуса болта. Дениятос стал легендой, даже те, кто когда-то сражался рядом с ним, видели в нем не Астартес, но идею, образец.
*Никогда!
В конце концов, в ордене не осталось никого, кто видел Дениятоса вживую. Дениятос перестал быть историческим персонажем и перешел в разряд духовных предков, таких как Рогал Дорн, или даже Сам Император. Было сказано, что дух Дениятоса — бессмертен, ибо живет в каждом Астартес, прочитавшем «Боевой катехизис» и почитавшем книгу, как священный текст.
Как это делали сами Испивающие Души. То, как они сражались, как молились, каждая их мысль в какой-то степени была выкована этой легендой ордена.
Человек по имени Дениятос был предан забвению, его заменил Дениятос-идея.
Дениятос, философ-воин, покинул эту эпоху Империума.
