– Простите, коллега, но тут я ничего не мог поделать. Как только я доложил об идее, мне сразу дали карт-бланш, но при этом всё строго-настрого засекретили. И помощников по этому проекту у меня нет. Там в комплексе служащих всего-навсего шесть человек, и ни один из них толком не знает, что за исследования ведутся в лабораториях. А строители, за исключением нескольких инженеров, и подавно ничего не знали. Вопрос о помощнике я хотел поднять сегодня, но, как видите, разговор зашёл совсем в другое русло. И теперь говорить об этом смысла нет. Хотя я и сейчас сильно рискую, рассказывая вам обо всём.
Учёный безнадёжно махнул рукой и продолжил:
– Ладно, всё это неважно теперь! Мне дали два дня на сбор и перенос документации, архивацию файлов и переброску базы данных, а потом весь комплекс опечатают. Чёрт возьми, ошибку я сделал!
– Какую?
– Не нужно было докладывать об отсутствии защиты от вспышки микросверхновой. Нужно было найти решение, а уж тогда и представить всё комиссии, не прерывая прочих исследований. А теперь… Эх, если бы я мог вернуть всё назад…!
– Вернуть всё назад? Профессор, что вы задумали?
– Ничего, друг мой, ничего! – со вздохом ответил Максим Николаевич. – Это просто сожаление, и не более! Ладно, коллега! Спасибо за то, что попытались поддержать меня! В данный момент это было совсем не лишним. Благодарю вас!
– Да что вы, не стоит! Мне ведь тоже очень интересно!
– Понимаю! Обещаю рассказать вам всё, когда это станет возможным. А сейчас, увы, я должен работать! Времени на перенос всей информации из комплекса очень мало!
Поскольку недвусмысленный намёк был предельно ясен, ассистент учёного встал, попрощался и вышел. Профессор проводил его, закрыл за ним дверь, сел за компьютер, и забарабанив пальцами по клавиатуре, растворился в области цифр, образовании нейтронных звёзд, сингулярностей и горизонтов событий…
***
Денис Эдуардович Щербаков – помощник профессора в двух проектах – молодой, подающий надежды физик проснулся от того, что кто-то трепал его по плечу.
– Вставайте, вставайте, коллега! Просыпайтесь! Ну же, просыпайтесь, время не ждёт! Мне срочно нужна ваша помощь! Да просыпайтесь же!..
С трудом понимая, где он находится, и что с ним происходит, он сел на своей кровати, и отчаянно теребя лицо руками, сонным голосом спросил сквозь зевоту:
– Максим Николаевич? Что случилось? А… а как вы сюда попали?
– Не время объяснять, коллега! Вставайте, идёмте со мной!
– Ночью?! Куда?!
– Идёмте, идёмте, по дороге я всё расскажу!..
Едва дождавшись, пока молодой человек натягивал штаны и напяливал рубашку, профессор чуть ли не силой вытолкал его из номера и почти за шиворот потащил за собой.
Коридоры, повороты, лестницы и опять коридоры! Двери простые, с кодовыми замками, бронированные и снова простые – всё это крутилось как в карусели перед двумя не по-ночному бодрыми сотрудниками гигантского комплекса. Впрочем, действительно бодрым был лишь один, а второй, внезапно разбуженный, только-только начинал отходить от сна.
– Максим Николаевич, объясните мне ради бога, куда мы всё-таки идём? Посреди ночи-то?
– Вы же хотели видеть коллапсан, коллега, разве не так?
– Что?! – остатки сна мгновенно слетели с молодого учёного.
– Да-да, – усмехнулся профессор. – Вы не ослышались! Мы идём к коллапсану! Вот. За этой дверью вход в комплекс лабораторий. Ничему не удивляйтесь и не задавайте никаких вопросов. Я всё объясню на месте.
С этими словами он приложил ладонь к датчику открывания двери, та тихо отошла в сторону, на мгновение обнажив свою неприступную толщину, и также бесшумно закрылась за вошедшими.
Пройдя ещё метров сто по длинному коридору, они остановились перед очередной дверью. Профессор поднял было руку к датчику, но опустил её и обернулся к своему спутнику со словами:
– Итак, друг мой, здесь находится главная операторская комплекса. За этой стеной на мониторы выводится вся информация о микропроцессах в коллапсане. Именно здесь можно воочию увидеть, как материя становится сверхплотной в условиях гравитационного сжатия. Но это не главное. Главное – мне удалось найти закономерность образования чёрной дыры, избежав взрыва сверхновой. Я исследовал временеподобную кривую и вывел возможность отправки в прошлое микрочастиц на макроуровень. В операторской находится специальная капсула с креслом, сфокусированным в коллапсан. То есть, любой физический предмет, в том числе и живой организм, находящийся в кресле, в момент образования сингулярности отправляется в прошлое. И мне даже удалось проградуировать шкалу отправки…