Но то, что предлагали эти люди сейчас, выходило за рамки здравого смысла.
— Таким образом, — докладывал высокий плотный мужчина с золотым значком почетного члена НДСАП на лацкане хорошо пошитого пиджака, — в настоящее время проблемы, связанные с ракетой-носителем, способной вывести на околоземную орбиту полезный груз, успешно решены. Мы имеем в заделе прекрасный и хорошо апробированный носитель А-9, на подходе носитель А-9 UNI, способный вывести на орбиту до двадцати пяти тонн груза.
Встал вопрос о полете человека в космос. Встал вплотную. Германия на пороге космической эры. Еще один шаг, и мы сможем объявить миру о создании германских военно-космических сил.
— Прекрасно, Вернер, — сказал со своего места генерал Дорнбергер. — Мне кажется, пора объяснить этим мальчикам, для чего они вызваны в Пенемюнде, и какие задачи придется им решать.
— Позвольте представить, — сказал человек, которого генерал назвал Вернером. — Генрих Герлах, летчик-испытатель концерна «Мессершмитт», Гейнц ун-Герке и Ганс ун-Леббель, рекомендованные для испытательных полетов. Все трое отличаются отменным здоровьем, высокопрофессиональны и пригодны для выполнения поставленных задач. Гейнц и Ганс к тому же являются воинами СС, это говорит само за себя.
Докладчик повернулся к ошеломленным кандидатам.
— Прошу прощения, — улыбаясь, сказал он, — что с вами не было предварительных бесед, но меня уверили, что рыцари СС готовы выполнить любое задания рейха, не задавая излишних вопросов и не требуя гарантий безопасности. Сами понимаете, режим секретности, установленный на острове, не способствует доверительным беседам. Хочется верить, что ваше руководство не ошиблось в вас.
Ганс почувствовал, что в горле у него пересохло. Он бросил взгляд на товарищей. Похоже, что ун-Герке испытывал те же чувства. Генрих Герлах улыбался.
— Эти кандидатуры отобраны из многих, — покивал Дорнбергер. — Не думайте, камрады, что дорога к звездам дастся вам легко. Даже тренировки будут гораздо тяжелее, чем все испытанное вами до этого в жизни. Можете поверить старому вояке, Дорнбергер знает, что говорит.
Он встал, указывая на докладчика.
— Вернер фон Браун, — представил его генерал. — Генеральный конструктор машины, которую вам придется испытывать. Будьте уверены, она никому не обещает сладкой жизни.
Он показал на другого — угрюмого и спокойного.
— Правая рука нашего Вернера — гениальный механик Генрих Грюнов, он способен заставить полететь даже каминные щипцы, если этого потребуют интересы дела.
Генерал кивнул. Привставший Грюнов присел обратно.
— А это, — генерал указал на полного розовощекого мужчину с короткой шкиперской бородкой. — Это создатель ракетного двигателя Артур Рудольф. Именно он управляет всеми лошадьми, которые понесут ракету в космос.
Он еще раз оглядел троих кандидатов веселыми и хитрыми глазами.
— С остальными вы познакомитесь в процессе подготовки. Впрочем, нет, здесь присутствует еще один человек, которого я просто обязан представить вам. Это доктор Зигмунд Рашер, разработчик медицинской программы исследований. Его эксперименты в области авиационной медицины имели большое значение в организации высотных полетов. Теперь он будет готовить вас для полета в космос.
Теперь, когда вы все знаете, по любезному разрешению доктора Брауна вам даются сутки на размышления — принять участие в экспериментальных полетах или отказаться от этого. Хотелось, чтобы вы знали, никто не будет наказан за отказ, вас просто переведут служить в дальние гарнизоны. Сами понимаете, режим секретности требует особой осторожности, камрады!
Отказаться от полета?
Ганс ун-Леббель почувствовал, что у него холодеют щеки. Ну уж нет! Никогда в жизни. Это был шанс. Шанс встать вровень с лучшими летчиками Германии, и ун-Леббель готов был на все, чтобы воспользоваться представившейся возможностью.
Что он и сказал вслух, вызвав веселый смех окружающих.
Лето 1958 года
ПЕНЕМЮНДЕ
Их было трое.
Тренировки оказались не просто тяжелыми, они проходили на пределе физических и душевных сил. Центрифуга, многократно увеличивающая вес, сплющивающая, вжимающая в кресло, заставляющая глотать воздух как пищу. Томящее молчание сурдокамеры, когда кажется, что весь мир умер, что в нем больше не осталось живого и некому прийти тебе на помощь. Барокамера за считанные секунды, поднимающая в самые разреженные слои атмосферы или бросающая в океанские бездны с их невыносимым давлением. И тренировки, тренировки, тренировки…