— Сегодня в магазин ко мне пришел майор разведывательного корпуса. Мы разговорились, и наша беседа плавно перешла к теме забастовок студентов, что собираются на площадях. Видела их, наверное, — получив кивок от Адерли, Леви продолжил. — Из-за того, что их с каждым днем становится больше, разведка считает, что это целое подпольное движение, направленное на свержение государственных чинов. Они ищут лидера движения…
Аккерман решил соврать. Ложь всегда помогала ему раньше, когда Адерли была слишком любопытна.
— …и кто-то указал на меня. Теперь, под предлогом того, что я должен найти основателя движения, меня хотят взять на работу в разведку. На самом деле, я думаю, что на меня повесят эти обвинения, а потом забьют до смерти в допросной, как обычно это и бывает.
— Но кто мог тебя так подставить?! — затараторила Адерли.
— Не знаю. Возможно, они предположили это из-за того, что ко мне в магазин зачастили студенты, которые лоббировали меня, а не наоборот. Тем более, им известно, что я сам работал в разведке на полях боя в Алжире. — Договорил Леви, отмечая, в какую тоску погрузилась Ева, услышав эти страшные слова, полные безысходности.
— Что же делать, Леви? — слезы мокрыми дорожками скатывались по впалым щекам, капая на обивку дивана, на котором сидела пара.
— Я что-нибудь придумаю. — Уверенно закончил Аккерман, пытаясь вселить ту же уверенность и в свою возлюбленную.
— Могу ли я чем-то…
— Ты не вмешиваешься в мои проблемы ни при каких обстоятельствах! И это не обсуждается! — отдал приказ бывший капитан.
Ужина не состоялось. Аккерман успокаивал Еву, она пыталась взять себя в руки, но позже и вовсе начался приступ астмы, и только он смог немного отрезвить рассудок, не позволяя впасть в очередное горькое безумие.
Ночь пара провела вместе, не смыкая глаз. Они почти не говорили, им хватало общества друг друга, нежности и тепла, что напоследок разделяли они в одной кровати.
С первыми лучами солнца Адерли осознала, что сказка кончилась. Теперь счет шел на минуты.
Перед завтраком Леви успел написать поручения для Фарлана, которые содержали наставления не только о работе магазина.
Ева нервно металась из угла в угол, пока муж паковал сумку. Собрав необходимые вещи, Аккерман стал ожидать, когда за ним придут. Сделав заварку по собственному рецепту, он в последний раз наслаждался горячим чаем в компании своей жены, сидя на небольшой кухне за столом.
Адерли стойко держалась, не проронив ни одной слезинки в присутствии мужа. В совсем невыносимые моменты она поднималась на второй этаж, запираясь в спальне.
Оба лелеяли надежду, что Аккерман еще вернется.
Секунды переходили в минуты, а потом в часы. Ровно в 11:00 в дверь их дома постучали.
На пороге стоял Эрвин Смит, тот самый, который приходил в магазин. Леви сразу отрапортовал о своем решении и попросил дать время попрощаться женой. Майор одобрительно кивнул, дожидаясь нового подчиненного.
— Вернись ко мне… — едва внятно смогла прошептать девушка, переполняемая не самыми приятными эмоциями.
— Я люблю тебя. — Последнее, что смог выговорить Аккерман, более не в силах терзать сердце жены, собираясь к выходу.
— А я тебя, Леви. Только вернись!
Попрощавшись с мужем, Ева дождалась, когда Аккерман покинет пределы их двора, провожая образ в окошке. Теперь никто не мог услышать ее рыданий, что она все время сдерживала. Хотелось кричать, да так, чтобы горло саднило. Хотелось крушить, излить свою злость от беспомощности, чтобы стало легче. Сейчас любую физическую боль пережить было намного легче, чем моральную.
Она боялась, понимая всю серьезность ситуации. И страх был не только за возлюбленного, но и за саму себя, учитывая обвинения, которые предъявили Аккерману. Легко, буквально на следующий день, в их дом могли привезти труп ее мужа или то, что от него останется.
Она сходила с ума. День за днем.
Май 1968 года запомнился Франции одним важным событием, перевернувшим размеренную жизнь населения, — Красный Май. Протесты на улицах, что проходили регулярно в течение всего месяца привели к отставке лидера Франции. Однако ту цену, что заплатили люди, учитывая мирное время, привело к всеобщему ужасу абсолютно все слои населения и даже саму власть.
Все вышло из-под контроля.
От Леви не было вестей на протяжении четырех месяцев. Все это время Адерли мечтала, что ее муж вот-вот постучит в дверь, сказав, что все кончилось. Работа в госпитале не давала забыться вопреки надеждам, и девушка продолжала постоянно беспокоиться за мужа.
Жив ли он еще?
Комментарий к В мае 1968-го…
*Экс-ле-Бен - курортный город Франции
**Оберштумбаншюррер - майор
========== Wo Bist Du? Часть 1 ==========
Весна 1969 года выдалась холодной. Согласно календарю был конец марта, но погода, гнув свою линию, своим настроением настаивала на середине февраля. Жителям крупных городов везло — администрация выделяла рабочих дворников и специальные службы, избавляя улицы от сугробов, расчищая тротуары и дорогу.
Лисьё — был глухой деревенькой, где жило немногочисленное количество людей. Хотя будет вернее сказать — существовало, обитало или даже доживало.
Убирая выбившуюся прядь из-под шапки, Еванджелина Адерли пробиралась сквозь непогоду, постоянно сверяясь с картой и запиской с приметами, которую уже помнила наизусть.
Не растаявший снег надоедливо скрипел под высокими ботинками. Наступая на очередную заледеневшую корочку, была велика вероятность, провалиться по колено в неожиданный сугроб.
Запыхавшись, тяжело дыша, девушка посмотрела на наручные часы — в пешем походе она провела уже пару часов. Пот ручьем стекал по шее и телу, а усталость разливалась тягучим медом в конечностях, уговаривая хозяйку остановиться на длительный перерыв. Однако эта слабость могла стоить ей жизни.
Автобус, следовавший по маршруту «Автострады 7» насколько это было возможно, облегчил путь до конечной точки назначения, оставив девушку наедине с парой десятков километров до заветного крестика на карте.
По предположению Адерли, она уже прошла две трети пути, но пока что на горизонте виднелась лишь снежная гладь, угнетающая своим холодом и нелюдимостью.
Достав из походного ранца термос, что на половину успел остыть, девушка отпила немного горячего чая, стараясь приободриться и настроиться на продолжение своего путешествия.
Хотя, где-то глубоко в душе, она понимала, что еще немного, и отчаяние, физическая слабость и страх потеряться на незнакомых землях, завладеют ею, заставив сдаться и отступить. Правда, навряд ли, у девушки остались силы на обратную дорогу.
Стараясь отгонять негативные мысли, Ева продолжила путь. Ноги уже плохо перебирали, отчего она постоянно вязла в сугробах, увеличивая время пути в два раза дольше, в сравнении, когда она только сошла с шоссе.
Солнце плавно сходило с зенита, уходя в закат. Когда начало смеркаться, на наручных часах девушки было «16:05». Ветер предательски распоясался на открытой местности, вихрем поднимая снежинки и нещадно колотя ими по одинокой фигуре в поле.
Никогда прежде Адерли не участвовала в подобном марш-броске, даже во время подготовки к полевым условиям Алжира. Теперь, в сравнении, она признала, что там было намного легче.
Спустя полчаса ковыляния, в сумраке появились первые черные пятна на снежной глади — крыши домов. Осознание того, что она совсем близко придало ей сил, словно выкроив их из секретного тайника, где-то на верхней полочке.
Ева убрала карту и записку, в темноте она уже ничего не могла разглядеть в них и настойчиво направилась к цели. Ей нужен был самый крайний дом с синим окошком. Пока девушка дошла до домов, солнце окончательно скрылось за горизонтом.
Луна и звезды — верные друзья спутников, еще с незапамятных времен, благородно отражаясь от снежной глади, освещали силуэты заборов и домов, проходов и проулков.