— Что с тобой?! — испуганно спросил Леви, почти тут же оказавшись рядом с Евой.
Но девушка ничего не могла ему ответить, лишь мотая головой. Каждый новый вдох давался ей с трудом, словно кто-то слишком туго затянул корсет, и эта сдавленность не давала ей дышать. Ей хотелось бежать, словно раненому зверю, чтобы никто не видел ее состояния, но Адерли уже не держалась на ногах.
— Успокойся, присядь, — насильно посадив девушку, Леви встал перед ней на колени, обхватив лицо руками, — тише-тише, попробуй сделать небольшой вдох.
У Евы не получилось, отчего Аккерман впал в панику, не понимая, почему это происходит.
— Попробуй еще раз. Успокойся и сделай вдох. — Показывая как надо на своем примере, молодой человек следил за реакцией Евы, которую бросило в истерику.
Девушка начала расчесывать шею и область декольте почти до крови, вот только это было бесполезно и лишь нагоняло истерическое состояние.
Схватив ее руки, Аккерман снова попытался помочь ей успокоиться и заставить начать ее дышать. Попутно он перебирал все возможные причины, почему она задыхается, пока его не осенило:
— У тебя астма?!
Девушка утвердительно закивала головой.
В кабинет вошел Черч, желая посмотреть, из-за чего Леви так быстро ушел. Услышав шаги друга, Аккерман обернулся, отмечая, как вовремя тот оказался здесь.
Черч застыл на месте, увидев непонятное, происходящее с Адерли.
— Фарлан, возьми деньги и купи ингалятор в аптеке на рью Коломбье. Фарлан!
Друг не сразу смог вернуться в реальность и исполнить просьбу Леви. Увидев, как молодой человек выбежал из кабинета, Изабель испуганно проводила его, а отпустив клиента сама, направилась к хозяину магазина.
Леви отметил, что Ева успокаивается, заметив, что та смогла сделать два нормальных вдоха, однако это было затишьем перед бурей. Ее лицо начало принимать синюшный оттенок, а частота хрипов увеличилась. Руки забились в конвульсии, а сама девушка так и норовила выскользнуть из хватки молодого человека.
— Что случилось? — испуганно пискнула Изабель.
— У нее приступ. Астма. — Обернувшись к Магнолии, та смогла прочесть в глазах Аккермана единственное чувство, которое никогда в нем не видела — страх. Он не контролировал ситуацию, понятия не имел что делать.
Увидев, что Еве начало становится хуже, Изабель вышла из кабинета. Через пару минут вихрем ворвался Черч:
— Леви, их нет! Я спрашивал, у них вообще ничего нет от астмы! И в соседних аптеках тоже!
— Попробуй это! — вбежала Изабель, держа в руках чашку с чем-то горячим и очень резко пахнущим.
— Что это? — спросил Леви, боясь навредить здоровью девушки.
— Эвкалипт, я читала, что отлично помогает при простуде, если нос не дышит.
— Блин, дуреха, это же не одно и то же! — стукнул себя по лбу Черч.
— А ты пробовал? Может поможет?
Магнолия настойчиво отодвинула Аккермана и принялась ненавязчиво водить у носа Адерли чашу, с наспех заваренной горсткой мелкого помола эвкалипта, ласково приговаривая что-то успокаивающее. Обогащенный эфирным маслом пар через несколько минут начал работать, и дыхание девушки стало порывистым через раз.
Тем временем, Леви послал Черча в соседний дом, где был единственный ближайший телефон, попросив вызвать скорую помощь.
Медики приехали быстро, попросив покинуть кабинет, стали вводить Адерли необходимые лекарства, после оставив дозировку, рассчитанную еще на пару приемов, зная, что девушка их коллега.
Леви вернулся в кабинет, подойдя и обняв любимую.
— Где твое лекарство? Я должен знать, где оно находится, чтобы потом смог тебе помочь. — Пояснил молодой человек.
— У меня его нет. — Увидев нахмуренное лицо бывшего капитана, девушка продолжила: — Полторы недели назад в нашем районе закончилось все, что может помочь астматикам блокировать приступы. В моем госпитале запасы тоже на нуле. Не знаю из-за чего, но я слышала, что закупку лекарств перенесли…
— Напиши мне название того, что тебе помогает.
— Какая разница, скорее всего…
— Я сказал, напиши — значит, напиши! Приучи себя задавать меньше вопросов.
Адерли приняла блокнот и ручку, что Аккерман взял с рабочего стола, и указала все необходимое. Отведя ее к себе домой и попросив Изабель остаться с девушкой, пока он не вернется, Аккерман направился на окраину города, близ района, где когда-то жил.
Окраины всегда были хороши тем, что там укромно чувствовали себя не самые лучшие пласты общества, занимающиеся черной продажей любых товаров, в особенности запрещенных.
Умение общаться с людьми подобной сферы не пропало, несмотря на то, что сам Акккерман уже пять лет не живет в трущобах. Разбив пару носов за неподобающие вопросы и выбив несколько зубов идиотам, что хотели его обокрасть, он достаточно быстро нашел язык с человеком, что знал где сейчас скрывается тот, кто ему нужен.
Да, Аккерману пришлось долго искать некого Лекса, что промышлял медикаментами помимо обычных наркотиков или курительных смесей. Но тот, кто ищет, тот всегда найдет. Это был проверенный человек, который никогда не торговал фикцией. Леви периодически покупал у него более мощные болеутоляющие, когда нога беспокоила больше обычного, потому что-то, что продавали по его рецепту в аптеках, постепенно перестали помогать, вероятно из-за привыкания.
Вернувшись домой, он отпустил Изабель, отдав Адерли все, что было в списке.
— Но как? — Адерли не могла поверить своим глазам. Для нее, в этот момент, Леви стал Богом, что подарил ей жизнь.
— Не твое дело. Принимай. Как закончатся, скажешь, — я достану еще.
Девушка пыталась понять, где он мог достать это все, но ни одна достойная мысль не посещала ее голову.
— Кто она? — вырвав девушку из своих раздумий, задал вопрос молодой человек.
— Ты о ком? — решила уточнить Ева.
— О женщине, что зашла сегодня. Я видел, как ты зарыдала, увидев ее, а потом у тебя случился приступ. Так кто она?
— Моя воспитательница в школе…
— Ты думаешь, я тупой?! — перебил ее Аккерман, с укоризной взглянув на опешившую девушку. Тяжело выдохнув, он продолжил: — Когда ты научишься говорить правду?
— Леви, я никогда не…
— И поэтому у тебя случился приступ? От вида твоей воспитательницы? — усмехнулся бывший капитан, перебив девушку, зная наперед, что она собиралась сказать. — Хорошо, давай попробуем еще раз: кто она?
Ева молчала, вновь почувствовав подступающие слезы.
— Моя мать.
— Вы ладите, как я посмотрю…
По резкому вдоху, от которого Ева чуть не поперхнулась, Леви понял, что его саркастичная реплика имела место быть в реальности.
— Это же не ты ушла от родителей, а они бросили тебя, верно?
Адерли со злобой раненого зверя посмотрела на Леви. Горечь, нахлынувшая после его слов, охватила разум.
— Пусть ты и назвала себя «лишним ртом», но твоя мать должна кинутся обниматься, ведь дочь вернулась с фронта, именно так бывает в нормальных семьях, хотя откуда мне самому это знать… — Леви внимательно следил за реакцией Адерли на его слова. — Наверняка, после войны жилось тяжело, а тут еще и ребенок с астмой… Лекарства же дорого стоят?
Она молчала, глубоко в душе надеясь, что Леви не продолжит этот разговор, заставляя ее вспомнить все, что она успела пережить. Вспомнить о том времени, о котором девушка так старалась забыть. О предательстве родителей.
— После того, как я вернулся во Францию, то использовал некоторые связи, чтобы найти тебя. И узнал я вот что: родители отдали тебя в приют в возрасте четырех лет, а через полгода тебя, малышку, удочерил богатый человек из правительства. Именно он занимался твоим воспитанием и, как я полагаю, лечением. Ведь именно это послужило причиной того, что твои родители отказались от тебя…
— Леви! — попыталась прервать поток горькой правды Ева, но Аккерман ее не слышал, продолжив: