— Так мириться будете? — наконец, выдал что-то по делу Ваша Честь.
— Я с ним не хочу иметь никаких дел, — вскочила Юля на ноги.
— Так. Хватит, — теперь и Расул поднялся. — Где мы можем переговорить? — обратился он к председательствующему. Тот вначале не сообразил к чему был задан подобный вопрос, посчитав, что речь идет о нем самом.
— Мы не можем разговаривать вне зала судебного заседания. Потому только здесь, — мужчина сразу же как-то засуетился, начал уводить глаза в сторону.
— Да не с вами, — пояснил Каримов.
— А с кем? — любопытство в голосе.
— С ней, — Расул указал на онемевшую от подобной наглости Юлию.
— А! — с облегчением выдал судья. — У нас есть комната переговоров.
— Где? — коротко бросил поднимающийся Расул.
— На этом этаже направо по коридору третья дверь…, - председательствующий еще не успел договорить, а Каримов уже выскочил на середину зала, направляясь к Юле.
— Куда? Я же первый должен выйти, — судья запоздало вспомнил о процедуре судебного заседания.
— Потом…, - Расул ухватил Юлию за руку, выдергивая из-за стола.
— Я не хочу, — начала она упираться.
— А у тебя никто не спрашивает, — терпение Каримова было на исходе. Ему было не соблюдения каких-то там условностей. Пора было прекращать весь этот фарс.
— Помогите! — Юля ухватилась за стол. Однако никто даже пальцем не пошевелил чтобы оказать помощь.
Секретарь судебного заседания все время порывалась включить телефон и сфотографировать происходящее, но только гневный взгляд высокого начальства не позволил ей воплотить свое желание в жизнь.
— Ах, так, — недолго думая Расул наклонился и закинул упирающуюся Юлию себе на плечо. — Мы пойдем поговорим, — бросил он в сторону председательствующего, уловив одобрение в его глазах.
— А-а-а! — завопила Юля. — Поставь, где взял, — и тут же получила шлепок по попе.
— А ну, тихо! Тут людям работать надо. Чего шумишь? — услышали те, кто остался в зале судебного заседания из коридора. Каримов был быстр словно ветер.
— Думаю, что самое время объявить перерыв, — судья опасливо посмотрел на выход из зала.
— Да.
— Да, — все стороны его поддержали, гадая, чем же закончится разговор оппонентов.
Конечно, стены суда видели многое за время своего существования, но подобное точно в первый раз. Завтра уже весь аппарат суда будет гудеть о произошедшем, а пока люди переваривали увиденное и пытались определиться со своим отношением к случившемуся, обмениваясь лишь красноречивыми взглядами.
А в это время Расул, отыскав нужный кабинет, с треском захлопывал за собою дверь. По дороге в нужную комнату они до икоты напугали молоденькую девушку, несшую стопку дел, которые выпали у нее из рук, стоило бедняжке узреть Каримова со своей брыкающейся ношей. Естественно, ей никто не кинулся помогать. Юля по совету Расула молчала, но при этом не переставала дергаться, выражая свое несогласие с избранным видом транспортировки ее бренного тела.
— Пусти меня. Пусти. Неандерталец. Дикарь. Бревно неотесанное. Да как ты смеешь? — заколотила по спине кулаками Юлия стоило оказаться в замкнутом пространстве.
— Хватит. Ты мне все легкие отстучишь. Отбивная будет, — снял с плеча злую особу Расул. Он умудрился еще похлопать женщину по ягодице, вызвав шипение со стороны платиновой блондинки.
Юлия, стоило ей оказаться на твердом полу, отступила на пару шагов назад, а затем подлетела к мужчине и влепила ему звонкую пощечину. Звук вышел настолько сильным, что послышалось эхо в практически пустом кабинете. Комната для переговоров не изобиловала большим количеством мебели. Там имелось всего два стула и один стол. А больше ничего.
— За что? Нес я тебе вполне аккуратно. Даже все притолоки не пересчитал головою, — Каримов был явно озадачен Юлиным поведением. По его мнению женщины, носимые на руках, должны пребывать в блаженном состоянии после столь экзотического передвижения.
— К доставке претензий нет. Это за звонок, — и тут же влепила еще одну пощечину по другой щеке.
Несомненно, что при желании Каримов имел возможность увернуться или даже перехватить занесенную руку, но решил просто пережить, быстрее приблизившись к развязке и узнав чем вызвано недовольство Юлии.
В тоже время Расул начал звереть, намереваясь прекратить вакханалию со стороны платиновой блондинки, поскольку ни одному мужчине, если он сознательно не любит боль, вряд ли понравится, когда его хлещут по щекам.
— Тебе в спортзал надо — выпустить свою злобу. Не ешь целыми днями, вот и бесишься с голодухи, — сделал он свое заключение, обведя взглядом Юлину фигуру. Та же на замечание вспыхнула как маков цвет.
Женщина еще больше похудела. Еще бы ей не похудеть. После неявки Расула в положенное время у нее совсем пропал аппетит. Желания же что-либо изменить у нее не было.
— Не тебе меня учить, брехун, — выдала рассерженная особа.
— Да объясни толком, что за претензии ко мне. Я думал, что мы обо всем договорились. Может и не явно, но пришли к соглашению, — развел руками ее собеседник.
— Ни к какому соглашению я с тобой не приходила. И приходить не буду. А буду бороться до последней капли крови, — воинственность расходилась кругами.
— Которой не так много и осталось, — заметил мужчина про между прочем. — Высохла как щепка, — продолжал бить по живому.
— Конечно, не такая упитанная как твоя Вилка, — чуть изменившимся голосом произнесла женщина.
— Да что ты к ней привязалась? Ревнуешь, так поздно уже к прошлому ревновать. Я же не ревную к твоему Артему.
— Ты Артема не трогай, — ухватилась за имя погибшего мужа Юлия. — Он святой, — Каримов покачал головой, но ничего не сказал, желая не заострять внимание.
— А ты не вспоминай мою бывшую, — огрызнулся в ответ.
— Какую бывшую? Которую ты тра*ал с утра, а к обеду забыл? Или может быть тебе надо напомнить? — едко произнесла женщина.
— Да я, вообще, тра*ался последний раз с тобою, да будет тебе известно. А с этого времени уже прошла туева куча времени. И я бы был не прочь повторить.
— Что ты брешешь? — у Юли в голове не укладывалось как он может так явно лгать ей в глаза, забывая, как она сама умудрялась говорить неправду, разговаривая с Расулом.
— Еще раз назовешь меня брехуном и я не знаю что тебе сделаю. Я тебя отшлепаю. По голой попе, — пригрозил мужчина.
Ничего из произнесенного не было воспринято женщиной как что-то существенное. Она пропустила слова Каримова мимо ушей.
— А как мне называть, если не брехуном человека, который обещая вечером прийти в гости и не приходит, а на самом деле не может даже позвонить, — с обидой в голосе буквально вытолкнула из себя платиновая блондинка..
— Ну все. Ты меня вывела, — Расул перехватил Юлию за пояс и притянул к своему мощному телу. Другой рукой развернул стул и уселся на него, а женщину положил животом себе на колени. Юлия взвизгнула, но было уже поздно что-либо менять. Каримов одним рывком задрал расклешенную юбку, а другим движением спустил с попки колготки вместе с трусиками.
— Что ты делаешь? — Юлин вопрос совпал со звонким шлепком по попе. Женщина запищала и забилась в мужских руках. — Ой. Больно. С ума сошел.
— Я тебе предупреждал, что не надо меня обзывать? Предупреждал, — еще один шлепок последовал за первым. — А ты продолжаешь не следить за своим языком. Нельзя быть такой настырной.
Возможно, находясь в другом состоянии мужчина так ни за что бы не поступил, но он был крайне уставшим и не придумал ничего другого как вспомнить свое детство. Мама Расула была доброй женщиной и справедливой, а вот ее сын проказливым и шкодливым. Однажды он чуть не сжег соседей, потому как любил играть со спичками. Хорошо что вовремя все успели потушить. Вот тогда-то мама и поучила уму разуму любимое чадо. Чтобы не повадно было.
— Я тебя убью. Уничтожу. Разорву. Покалечу, — принялась перечислять женщина все возможные кары, которые она была готова наслать на голову Расула.