- Эй! Кто тут?! – внезапно раздался голос от дома плотника. – Воры?! Хватайте их!
- Бежим! – резко скомандовала Энейла и перепрыгнула забор. Атим же, не справляясь с тяжестью кабана, на полном ходу врезался в изгородь, хотя с удивлением осознал, что этого удара хватило, чтобы свалить большую часть ограды.
Дальше он бежал со всех ног. Бежал, пока не осознал две вещи. Во-первых, его внезапная пособница исчезла, словно её никогда и не было, а во-вторых, эпизод кражи оказался известен самому легендарному инквизитору всей округи. И сочетание этих двух фактов заставило воришку в буквальном смысле завыть от ужаса.
***
Каршиман Длюс неторопливо шагал вдоль реки. Деревенский сапожник помнил все изгибы и повороты тропы, поэтому отлично ориентировался на ней даже в тусклом свете луны. Мысленно он ухмылялся, вспоминая инквизиторшу, достаточно поморочившую днём ему нервы.
Да, ловить наразинских сомов запрещалось законом. Но для начала требовалось доказать сам факт преступления, а тут против рыбака не было никаких улик. Он умел выбирать места, пристраиваясь там, откуда открывался хороший обзор. Поэтому едва сапожник замечал хотя бы одного из людей барона, как тут же выпускал рыб в воду, оставляя дознавателя с пустыми руками. В этом деле Каршиману помогал немалый опыт. За последние двадцать лет ещё никто не смог поймать удачливого ловца на месте преступления. А учитывая, что в последнее время он вполне освоил ночную рыбалку, прятаться на которой было гораздо проще, не стоило удивляться тому, что сыщики барона уходили ни с чем.
Вот и сейчас Каршиман шёл на свою любимую точку, ничуть не сомневаясь в том, что в течение ближайших двух часов сомы будут на редкость активны и пара-тройка этих рыбин наверняка попадётся ему на крючок. Рыбаку оставалось сделать всего несколько шагов, когда он застыл в недоумении. На мгновение ему показалось, что глаза его обманывают, но нет, прямо впереди чётко вырисовывался силуэт фигуры, сидящей с удочкой прямо на том участке, куда Каршиман и направлялся.
Сапожник почувствовал, как его начинает охватывать гнев. Негласное правило ночного речного братства гласило, что личные места рыбаков являются священной неприкосновенной территорией, и то, что кто-то посмел нарушить данное соглашение, изрядно выводило из себя. Каршиман решительно направился к пришельцу, чтобы высказать ему всё, что о нём думает, но сразу же осёкся, поскольку разглядел в полумраке знакомые рыжие локоны.
- Привет, - раздался сухой голос Энейлы. – Что, не спится?
- Типа того, – заплетающимся языком согласился сапожник. – Я просто хотел прогуляться, но, похоже, немного сбился с пути.
- И это хорошо, что сбился, - заявила рыжеволосая, тряхнула головой и внезапно перезакинула удочку. – Мне вот край как требуется хороший совет, и что-то подсказывает, что именно ты сумеешь его дать.
- Я - обычный сапожник, - залепетал Каршиман, отчаянно оглядываясь по сторонам и понимая, что любая попытка убежать будет выглядеть подозрительно. – Но впрочем, спрашивайте, может, чего-нибудь и знаю.
- Хорошо, тогда подскажи, какая наживка лучше всего подходит для ловли наразинских сомов?
- Для ловли наразинских сомов? – переспросил сапожник, осознавая, что начинает откровенно паниковать. – Но я ничего не смыслю в этом деле, поэтому…
- Хорошее здесь местечко, - резко перебила Энейла, словно и не заметив слов собеседника. – Тихая и спокойная заводь, откуда прекрасно просматривается река и все подходы к ней. А вода глубокая и без особых завихрений. Когда я днём по округе бродила, то сразу данную точку подметила, решив, что где-где, а уж тут наверняка должны водиться эти рыбины. Представляешь, даже удочку нашла рядом в кустах, ну точно для этих проклятых сомов, и вот уже полчаса здесь сижу - и ничего. Попробовала червей, наловила жуков, даже краюху сухого хлеба нацепила - и всё равно клёва нет.
- Прошу прощения, госпожа Энейла, - промямлил Каршиман, продолжая трястись. – Но из того, что мне известно, все перечисленные Вами наживки – сущая мелочь для наразинских сомов, ради которой они даже хвостом не шелохнут. Для ловли этих рыб лучше использовать крупные куски мяса ну или всякую мелкую живность, вроде полевых мышей или небольших птиц.
- Вот этого я точно не знала, - пробормотала инквизиторша, задумчиво уставившись на едва видимый в полумраке поплавок. – Что ж, надо записать, – с этими словами женщина извлекла из сумки письменные принадлежности и добавила пару записей в свою тетрадь. – Значит, надо наловить мышей. Обидно, на это уйдёт много времени. Быть может, стоит пройтись по ближайшим кустам и поискать их там?
- Лучше заняться этим днём, госпожа, - сказал сапожник, мысленно молясь всем богам в надежде, что данный аргумент заставит инквизиторшу сдвинуться с места. – Сейчас в темноте мало толку, Вы только потратите…
- У меня хороший нюх, - резко оборвала его Энейла. – От твоей сумки пахнет застывшей кровью и чем-то тухлым. У тебя там мясо?
- Всего лишь дохлые мыши, - вяло отмахнулся Каршиман. – Я как раз проверял мышеловки, а затем решил отнести трупы подальше от деревни, чтобы выбросить.
- Раз они тебе не нужны, давай их мне, - ничуть не смутившись, приказала рыжеволосая. – Я должна убедиться в правоте твоих слов насчёт наживки.
К этому моменту от самоуверенности сапожника не осталось ни следа. Он привык иметь дело с егерями и сыщиками барона, задававшими прямолинейные вопросы и пытающимися повязать браконьера на месте преступления, но понять логику инквизиторши, ставшей на путь нарушителя, оказался не в состоянии.
Без лишних разговоров Каршиман протянул сумку с мышами и молча склонил голову, исподлобья наблюдая за тем, как Энейла весьма грубо насаживает приманку на крючок и забрасывает его в воду. В голове браконьера крутилась всего одна-единственная мысль – побыстрее бы сбежать. Он искренне надеялся, что его внезапная собеседница вскоре устанет от наблюдения за поплавком, и это позволит ему удалиться под каким-нибудь благовидным предлогом. Но, увы, в эту ночь боги явно были к нему крайне неблагосклонны.
- Надо же, поймала! – неподдельно удивлялась инквизиторша, разглядывая болтающийся на крючке трофей. – Слушай, а это точно наразинский сом, а то он какой-то маленький?
- Ну, среди них попадаются и небольшие экземпляры, - пробормотал сапожник, проклиная всё на свете. Дав рыжеволосой совет по части наживки, он решил, что если женщина и сможет подцепить данную добычу, то окажется не в состоянии с ней справиться. Но вот то, что на крючок попадётся мелочь, которую сумел бы вытащить и ребёнок, Каршиман и представить не мог. – Хотя мой дед говорил, что тут вылавливали рыбу размером с человека, – невольно брякнул он.
- Поймать такую громадину было бы неплохо, - заметила Энейла, тряхнула головой и внезапно протянула удилище собеседнику. – Но у меня нет на это времени. Мыши у тебя имеются, а местечко, я смотрю, рыбное, поэтому дальше продолжай без меня.
- Чего?! – только и смог пискнуть сапожник. Он попытался возразить инквизиторше, но в ту же секунду заметил, что она растворилась в ночной мгле. – И как мне теперь поступить?!
Незадачливый рыбак стоял на одном месте и никак не мог сообразить, что же именно тут произошло. Впрочем, одну вещь он уразумел очень хорошо: ловля сомов для него несомненно должна остаться в прошлом.
***
Залир Нут с грустью и злобой созерцал ночное поле. Схема фермера была просто идеальна, но он даже подумать не мог, что провалится в незамеченную в темноте нору суслика. В итоге вместо очередного набега на поле Гухана Цорса ему приходилось сидеть на телеге и корчиться от боли.
- Отец, может, хватит мучиться? Пойдём домой, - наверное, уже в десятый раз пробормотал Некус. Старший сын искренне переживал за отца, но при этом не мог понять, что в душе того бушевали иные чувства, значительно превосходящие боль от ноги.