Девочки встретили нас у шлагбаума дачного поселка, одеты они тоже были нарядно, так что бабушка Варя была права, когда заставила нас переодеться. Они радостно замахали руками, увидев нас.
Дача была у родителей Полинки — настоящая крепость из красного кирпича. Оказалось, что Ариша с мамой и папой живут у них в гостях, прямо как я у Сережкиной бабушки. Пирожкам все обрадовались и Сережке наказали, чтобы мы следующий раз обязательно приводили бабушку с собой. А потом начались скучные разговоры взрослых о том, кто где учится и работает. Взрослые вообще странные люди, нет чтобы спросить, «а какая твоя любимая компьютерная игра?» или «а слабо перепрыгнуть ту канаву?». Так нет же, они битый час выспрашивают, какие предметы нравятся в школе, сколько задают и все такое прочее.
Поэтому, мы вздохнули с облегчением, когда все эти вопросы остались позади и нас отпустили поиграть. Сережка правда умудрился вылезти со своим луком, но мама Ариши замахала руками и сказала, что это опасно. Ха! Видела бы она, как ее Ариша пляшет индейские танцы с копьем! Она бы тогда поняла, что значит опасно!
Иногда, правда и от взрослых бывает польза, папа Полины, покопался в подвале и вынес нам целый сверток великолепного брезентового полотна, чтобы мы накрыли наш вигвам. И мы, конечно же, немедленно отправились к нашей стоянке. Сережка неожиданно прервал наши разговоры и замер посередине тропинки. Потом приложил палец к губам и сказал:
— Тихо. Вы слышите?
Здорово это у него получилось, как у настоящего индейца! Как будто репетировал перед зеркалом.
Я хотел ему сказать об этом, но вдруг услышал музыку, смех и голоса. Доносились они со стороны нашего вигвама. Сережка сдернул лук с плеча и вложил в тетиву стрелу. Мы все тихонечко свернули с тропинки в кусты и затаились.
— Двигаемся к вигваму, — решил Сережка и мы крадучись, прячась за деревьями двинулись к вигваму.
Вигвама не было! Бревнышки, которые мы тащили с таким трудом из сосняка, валялись на земле, очаг тоже был искорежен, половины камней не хватало. Я положил тюк с брезентом на землю и оглядел всех своих соплеменников. Ариша захныкала тихим голосом, Полинка хмурилась и сжимала губы, но по ней было видно, что и она с трудом сдерживается, чтобы не зарыдать. У меня тоже что-то защипало в носу и глазах, но я посмотрел на Сережку и щипание прекратилось немедленно! А Сережка выглядел молодцом!
Он зло поглядел на развалины вигвама и сказал:
— Месть бледнолицым!
Через минуту все наше племя, вооруженное луками и копьями было на берегу. Мы перемазали себе лица сажей из костра и выглядели очень устрашающе! Мне было страшно подумать, что скажет бабушка Варя, когда мы вернемся домой перепачканные с ног до головы, но сейчас было не до того. Потому что на берегу горел костер из остатков нашего вигвама, а над костром шипел и стрелялся жиром шашлык. Две девушки и трое парней сидели на наших чурбачках и, весело смеясь, о чем-то переговаривались и слушали музыку.
И тут появились мы! Наше племя! Сережка и я шагали впереди с луками наготове, а Полинка с Аришей выглядывали из-за наших спин, сжимая в руках копья. Надо ли говорить, что стрелы у нас были боевые!
У девушки сидящей к нам лицом глаза стали круглыми как десятирублевые монеты, а из руки вывалился бутерброд, который она ела.
— Что там Наташа… — начал говорить один из парней, поворачиваясь, чтобы посмотреть, чего она там такое ужасное увидела. Воцарилась немая сцена.
Когда они разглядели нас, парень, который был младше остальных протянул:
— Ну и клоуны к нам пожаловали. Идите давайте играть в другое место! Не мешайте.
Но мы продолжали стоять, сверля их гневными взглядами. Это я, конечно приукрасил! На самом деле мы очень перепугались, увидев, что их так много и сколько им лет.
— Оглохли что ли, — повторил парень. — А ну брысь отсюда, а то по ушам схлопочете!
Мы еще теснее прижались к друг другу и натянули луки. А Ариша взяла и прокричала тонким голосом из-за Сережкиной спины:
— Зачем вы наш вигвам сломали?! И горько зарыдала.
От этого они растерялись даже, а тот, который прогонял нас, пошел навстречу. И тут у меня от такого напряжения неожиданно сорвалась стрела! И, пролетев в десяти сантиметров от него, воткнулась в пятилитровую канистру! Из которой, с шипением и пеной, немедленно потекла жидкость. Я окаменел и все окаменели тоже. А парень, который шел к нам открывал и закрывал рот, словно рыбка в аквариуме.
Один Сережка не растерялся и как заорет:
— Руки вверх! Следующая стрела в глаз!
Не знаю, что бы было дальше, но тут самый взрослый из этой компании упал на землю и, дрыгая ногами, захохотал. И так заразительно, что скоро мы все валялись и хохотали вместе с ним!