Младший этот момент плохо помнил, поэтому тоже увлечённо слушал.
— А ещё одним летом тоже у него улов был хороший. Сушили рыбы много. Так один раз соседский кот всю рыбу, что висела погрыз. Как до неё добрался — не поняли. Папка ругался сильно, и поэтому опять запил. Хотя держался почти всё лето. Он поэтому-то на рыбалку и ходил: пытался бросить пить. — Под конец рассказа Лёшка горестно вздохнул.
— А вы почему не пьёте? Из-за ноги? — сощурив глаза на солнце, спросил Пашка.
Игнат дёрнул плечом.
— Иногда выпиваю. Но мало. Не любитель я.
— И не курите, — уважительно констатировал младший.
— Это мне тоже не нравится, — улыбнулся Игнат.
— А что нравится? — это уже Лёшка подключился к допросу.
— Вкусно поесть и долго поспать, — откровенно забавляясь, ответил Игнат.
— А вредные привычки? — не поверил ему Пашка.
Игнат задумался. Он не идеален — это факт. Да и идеальных людей нет. Разве что дети.
Вздохнул. Опять дёрнул плечом.
— Вы же уже поняли, что я необщительный. Могу нагрубить. И ленив, к тому же, — перечислил он то, что вспомнил о себе в первую очередь.
— А в чём проявляется ваша лень? — продолжил допытываться Пашка, глядя на него оценивающе и с сомнением. Кажется, ему не очень поверили.
— Мне лень даже в магазин ходить, — придумал самый безобидный ответ Игнат.
— Я тоже не люблю туда ходить, — покаялся Пашка.
— Там вечно стоят и сплетничают бабки да завистливые тётки, — поддакнул Лёшка, явно скопировав часть маминой фразы.
Все трое дружно покивали. А тут уже и на нужную тропинку вышли, которую миновали довольно быстро. Устроились на берегу, и уже стало не до беззаботных и философских разговоров и воспоминаний. Все трое увлеклись рыбалкой. Иногда только хвастаясь друг перед другом пойманной рыбой.
***
Трое мужчин разного возраста довольные уловом шли домой. Обговаривая рыбалку и планируя новую, они добрели до двора Броцманов, даже не глянув в сторону крайнего дома на улице.
Шутя, мальчишки зашли в свой двор первыми, уверенные, что Игнат последует за ними. Сразу же отнесли снаряжение в сарай и, вымыв руки в бочке с водой, направились в дом. В этот раз они оглянулись на Игната и остановились дождаться его у двери. Тот аккуратно оставил свои вещи на лавке и тоже вымыл руки. Улыбнулся пацанам, что с нетерпением смотрели на него. Ещё бы. Надо же похвастаться маме своим уловом!
— Мам! Мам! Мы пришли! — радостно крикнул Пашка, когда первым вбежал в коридор.
— Я в кухне, — отозвалась Людмила.
Игнат улыбнулся ещё шире, услышав её голос. Спустя секунду поймал себя на мысли, что пришёл сюда, не просто провожая мальчишек, а чтобы увидеть их мать. Она ласковым лучиком солнца стала для него. Всегда улыбчивая и приветливая, несмотря на все жизненные трудности. А их, как он понял, было в избытке в жизни не только одной Людмилы, но и её сыновей. Быть может, именно поэтому его и начало тянуть к ним: всё их семейство излучало внутренний свет. Его же самого жизненные трудности сломали, наверное. Закрылся в себе, не желая открываться даже близким людям. И теперь ему стало стыдно. Стыдно за себя и своё поведение. За свой эгоизм, который никуда не делся. Он всё так же продолжает жить только своими желаниями и приоритетами.
Он остановился, пройдя только половину пути в кухню, поверженный внезапной мыслью: а что будет, когда он насытится их светом и теплом? Уедет обратно в город без сожалений? А там позабудет о них уже на следующий день? Или через неделю?..
Лёшка, что остановился на пороге, чтобы дождаться его, вопросительно приподнял брови, а потом в глазах отразилась тревога. В мгновение ока он оказался рядом с Игнатом и, осторожно взяв его за предплечье, спросил:
— Нога разболелась? Вам помочь?
Игнат не любил, когда ему напоминали о травме, но в этот раз не почувствовал привычного раздражения и злости. Нет. Он улыбнулся мальчишке. И постарался, чтобы его улыбка действительно была искренней, а не как обычно натянутой.
— Всё хорошо. Просто задумался, — заверил он Лёшку.
Мальчишку не успокоили его слова. Несколько продолжительных мгновений он пристально смотрел на него и только потом кивнул.
— Пойдёмте, там Пашка уже все новости маме выложил, — всё ещё сомневаясь, сказал Лёшка.
Стоило ему отвернуться, как улыбка слетела с лица Игната. На мальчишку он посмотрел с сожалением. Он не хотел тревожить никого из семейства Броцман. Это он, взрослый мужчина, должен заботиться и волноваться за слабый пол и детей, а не наоборот. И всё равно постоянно происходило ровно противоположное: то Людмила переживала за него, то её детей заставлял волноваться.
Вздохнув, он вошёл следом за Лёшкой. Его брат уже сидел на стуле и воодушевлённо что-то рассказывал маме.
Людмила стояла возле стола, на котором была рассыпана мука, лежали кругляшки раскатанного теста и миска с вишней. Сама хозяйка кухонной утвари красовалась в очередном длинном сарафане, поверх которого был надет жёлтый фартук. Она слушала сына, не переставая ласково улыбаться, и при этом продолжала лепить вареники.
На вновь вошедших она глянула лишь мельком, но и этого хватило, чтобы окунуться в её свет и тепло.
— Мам, смотри, какой у нас сегодня улов! — прервал брата Лёшка, поставив ведро, в которое он во дворе успел пересыпать рыбу, на свободный стул.
Людмила отряхнула руки и вытерла их об фартук. Подошла и заглянула в ведро. Внимательно рассмотрела улов сыновей.
— Здорово, — с мягкой улыбкой резюмировала она, обласкав взглядом по очереди своих мальчишек. Остановила внимание на старшем. — Но вы же понимание, что чистка на вас?
— Да, — ответил Лёшка, правда, уже не с таким восторгом, как ещё минуту назад.
Им действительно было чем похвастаться, потому что в их ведре была только крупная рыба. Ну, как крупная — с ладонь Игната. Просто он пошёл на хитрость, сказав, что любит похрустеть мелкой рыбешкой, поэтому они и поменялись…
— Засушим? — тем временем предложила Людмила, и пацаны опять довольно засияли. Предложение им пришлось по душе. — Тогда вы занимаетесь рыбой, а я закончу с варениками. — И только теперь она посмотрела на Игната, что предпочёл не отсвечиваться. Стоял, прислонившись к дверному косяку, и с удовольствием наблюдал за солнечным семейством. — Останетесь на ужин? — спросила у него, даря персональную улыбку.
Искушение согласиться было велико, но Игнат нашёл в себе силы отрицательно покачать головой. Он, без сомнений, наглый человек, но меру своей наглости знал всегда.
— Нет, — повторил он вслух свой ответ. — Дед будет ждать меня с уловом.
— Можно и его позвать, — мягко промолвила Людмила.
— Не сегодня, — выдавил из себя Игнат. — Я только пацанов проводил, — пояснил он свой приход, — К тому же мне тоже ещё предстоит чистить свой улов. Да и мелкую работу по дому закончить.
Мальчишки не скрыли своего разочарования. Похоже, они тоже надеялись, что он останется у них на ужин. Приятно.
Людмила понимающе кивнула. Шагнула к нему в намерении проводить.
— Не стоит, — прервал он её желание. — Меня Алёшка до калитки проведёт. Да? — уже к старшему сыну Людмилы обратился он.
— Конечно! — с готовностью отозвался тот.
Игнат бросил прощальный взгляд на слепленные уже вареники. Их было всего несколько штук пока. Тепло попрощался с Пашкой и Людмилой и вышел вместе со старшим из братьев.
— Может, вам чем-то помочь надо? — тихо и неуверенно поинтересовался мальчишка, ожидая пока Игнат заберёт с лавки свои вещи. Сам он уже успел взять спиннинг Игната. — Я могу прибежать к вам, как только почищу и засолю рыбу.
— Спасибо, но нет. — Игнату опять пришлось выдавливать из себя искреннюю улыбку. — Увидимся на днях. Или же уже в субботу. Буду надоедать вам весь день.
— Мы не против, — смущённо просиял Лёшка.
Детская непосредственность. Игнат с благодарностью посмотрел на него на прощание и побрёл вниз по улице.
Дед удивился его кислому выражению лица. Игнат же только отмахнулся от него. Проверив работу рабочих, принялся за чистку рыбы.