Вывод напрашивался один и совсем не радужный: ставни закрыли снаружи намеренно. Значит, и пожар не случайный. И это в миролюбивой деревне, где практически все дружны.
* * *
Людмила в ужасе посмотрела на закрытое наглухо окно, а потом, кажется, окончательно проснулась. Вздрогнув всем телом, она подняла полный паники взор на него, Игната, и резко развернулась на сто восемьдесят градусов.
— Мальчики! — с отчаянием выдохнула она, явно намереваясь бежать в детскую комнату.
Благо, Игнат вовремя успел поймать её за предплечье и дёрнуть на себя. От столкновения двух тел оба поморщились. А мужчина ещё и глухо простонал: Людмила нечаянно наступила на больную ногу. Сам виноват.
— Пусти, — взмолилась она, пытаясь высвободиться из его захвата. Удивительно, но такой на вид худой и неспортивный, а силы в нём оказалось достаточно, чтобы с лёгкостью скрутить её, чтобы не рыпалась. Не зря говорят, что внешность обманчива.
— Успокойся. С ними всё в порядке. Они на улице. И дед с ними, — заверил, прижимая ещё ближе к себе.
Людмила замерла в его руках. Несмело задрала голову, чтобы заглянуть ему в глаза.
— Точно? — переспросила с затаённой надеждой.
— Точнее не бывает. Я сначала к ним зашёл. Они у тебя молодцы. Не пререкались и не геройствовали. Сделали всё, что я велел. Так что они в безопасности. Осталось и нам выбраться, — более развёрнуто ответил он.
Провёл ладонью по взлохмаченным волосам. Поцеловал в макушку. Успокаивал, а сам в это время думал, как выбить окно. На первый взгляд ставни не выглядели ветхими. Можно, конечно, попробовать выбить ногами. Но тогда есть вероятность вообще на всю жизнь остаться калекой. Таким он точно к Людмиле не посмеет сунуться. Обузой быть не собирался. А отказываться от желанной женщины — нет, для этого он слишком эгоист. Попробовать выглянуть из комнаты, чтобы разведать обстановку? Но есть ли резон? Дым из-под двери просачивается уж слишком густой. Да и жарковато становится.
Остаётся одно: пробовать выбить ставни. Медлить нельзя. И так застоялись они. Хорошо, хоть Людмила поверила ему на слово и взяла себя в руки.
— Ладно, — выдохнул ей в макушку. — Где ты хранишь документы?
Людмила встрепенулась. Легко выскользнула из его рук, благо, он ослабил хватку. Подарив ему благодарную улыбку, бросилась к шкафу. Там, на одной из полок, она хранила все нужные документы, собранные в одну небольшую сумку из-под ноутбука. Привычка эта осталась ещё с тех пор, как был жив муж. Чего ожидать от него, когда он находился в невменяемом состоянии, она не знала, поэтому старалась быть готовой ко всему. Вплоть до побега куда угодно. К слову, убегать пару раз и вправду приходилось. Пашка тогда совсем маленьким был, а вот Лёшка, возможно, помнит, как они сперва прятались в кукурузе, радуясь, что она уже довольно высокая. Сколько там просидели, сложно сказать, но муж успел заметить, что с детьми убегала она в огород. Звал и бранился долго, обещая не тронуть, но его словам она давно поняла, что грош цена. А потом они просились на ночлег к Инге. В первый раз, правда, Людмила сглупила и пошла к свекрови. Пожалуй, это была вторая самая большая ошибка в её жизни. Первой, надо полагать, не трудно было догадаться, что было замужество. Правда, и ошибкой она его не считала, как таковой потому, что покойному мужу была чрезмерно благодарна за таких замечательных сыновей. В общем, свекровь тогда закатила такой скандал и выставила такой неблагодарной дрянью, что показываться людям на глаза она долго ещё стеснялась, хотя и приходилось…
Пока она брала сумку с документами и ноутбук — хоть как-то ещё ценное имущество, если им удастся выбраться унести, Игнат пытался выбить ставни. Было неудобно не только из-за ноги, но и из-за довольно широкого подоконника. Кое-как приноровившись, он всё же собирался предпринять попытку выбить ставни, но этого уже и не понадобилось. В самом начале, когда только показалось, что ставни дрогнули, он замер. А через секунду облегчённо выдохнул, когда те распахнулись и ему взору предстал какой-то озабоченный незнакомый мужик, рядом с которым маячил обеспокоенный дед и Лёшка.
— Живы, — выдохнул старик, прижимая к себе мальчишку. — Выбирайтесь скорее, пока вся крыша не завалилась.
Игнат посторонился, сильно припадая на правую ногу. Сперва передали сумку и ноутбук. Потом помог Людмиле и лишь после выбрался сам. Оказавшись на улице, даже не успел перевести дыхание, а Лёшка уже поднырнул под руку и, обняв за талию, потянул подальше от дома. За помощь Игнат был благодарен. Правда, лучше бы на Лёшкином месте был кто-то постарше и посильнее.
Дед шёл рядом с вещами Людмилы, тихо что-то бурча себе под нос. Сама же хозяйка дома шла с младшим сыном в обнимку. Хорошо хоть на руки не взяла, а то бы пришлось на неё шикнуть.
Он едва добрёл до калитки, где его перехватил один из мужиков тоже ему не знакомых. Ступив же на улицу, он отмахнулся от помощи и буквально рухнул на цветник. В душе, конечно, что-то встрепенулось и возразило против такого варварского отношения к цветам, но Игнат был настолько обессиленным, что только отмахнулся от этого чувства.
Выдохнул. Рядом сразу же приземлился Лёшка, с тревогой смотрящий на него. Пришлось выдавить из себя улыбку и притянуть пацанёнка под бок. Хорошо, что он не стал сопротивляться. Спрятал лицо у него на груди и обнял в ответ. Испугался пацан не на шутку. Ещё бы.
По другую сторону опустилась и Людмила с Пашкой. Правда, она только осторожно накрыла его руку своей ладонью, которой он опирался о землю. Он подарил улыбку и ей. Кажется, Пашка из них всех был самым спокойным. Может, не окончательно понял, какой именно участи они все избежали. А может и по другим причинам. В любом случае, его спокойствие радовало. Истерику он бы с трудом сейчас перенёс.
— Всё хорошо, — хрипло выдохнул, начиная верить в удачу. В этот раз действительно всё оказалось не так страшно и трудно. Только в самом начале перенервничал сильно. — Кто догадался насчёт окна? — спросил, обводя близких внимательным взглядом, и напрочь игнорируя всех остальных. Наверное, на зрелище сбежалась вся деревня. Да и пожарная машина уже подъезжала. Это тоже хорошо. Значит, пожар не перекинется на другие постройки и дома.
— Я подумал, что вы с мамой выберетесь тоже через окно. А вас всё не было и не было. Вот я и побежал туда. За мной — дядя Саша и Леонид Захарович, — пробурчал его в грудь Лёшка.
— Молодец, — похвалил Игнат и каким-то привычным жестом прижался губами к белобрысой макушке. Своему поступку удивился краем сознания. Всё же до этого момента он никогда и ни к кому из детей таких эмоций не проявлял. Наверное, всё же прикипел к пацану душою, а сам этого и не заметил. Не думал, что его привязанность настолько сильная. Возможно, это и к лучшему.
Вздохнув и тряхнув головой, он обвёл зевак цепким взглядом.
— И кого у нас здесь не хватает? — задал вопрос на грани слышимости, но Лёшка опять удивил: нехотя отстранился и тоже огляделся:
— Так и не пришёл сосед — дядя Ваня. Наверное, опять забухал.
Игнат задумчиво кивнул, принимая его ответ. Тихо промолвил:
— Разберёмся. — А потом, на миг прикрыв глаза, окончательно пришёл в себя и притянул Людмилу к себе под бок. Так спокойнее. — В гробу я видел вашу деревню. Будем жить в городе, — выдохнул хрипло и судорожно, зарываясь носом в копну белокурых волос своей женщины.
Ему никто не возразил. Может, несогласные и были, но все разговоры они будут вести потом.
— Наш клад! — внезапно закричал Пашка, подрываясь с место.
Игнат отреагировал быстрее всех. Воспользовавшись тем, что и Людмила от него отстранилась вслед за сыном, наверное, тоже собиралась броситься за ним, он схватил пацана за руку и дёрнул на себя. Пашка приземлился ему на ноги, отчего Игнат тихо и протяжно застонал. Но держал мальчишку крепко.
— Не рыпайся, — сквозь зубы скомандовал.
Младший посмотрел на него с такой безнадёгой, что впору было и самому лить слёзы.
— Там же наш клад. Мы маме хотели… — шмыгнул он носом и не договорил — взвыл в голос раненой белугой.