Другие тяжёлые земледельческие работы тоже были заменены более лёгкой работой на машинах. Зажиточные крестьяне села купили на земском складе несколько молотилок и веялок. И все крестьяне стали производить молотьбу не цепами, а конными молотилками. Веять зерно они стали не деревянными лопатами на ветру, как прежде, а веялками.
Так пахоту, молотьбу и веяние жители Болотного уже механизировали и сильно облегчили. Некоторые купили сеялки.
Многие земледельцы строили и открывали кустарные предприятия: мельницы, крупорушки, масленицы; толчеи, овчинные мастерские, волнобойки; портняжные мастерские; кузницы, столярные мастерские и т. д. В селе Болотном за каждые два года открывалось одно новое кустарное предприятие или появлялась новая машина (молотилки, веялки). Каждый пятый двор в селе накануне переворота 1917 года имел кустарное предприятие или машину.
За пореформенную эпоху крестьяне села купили у соседнего помещика около 170 гектаров земли с выплатой стоимости в рассрочку. На этой земле было создано 50 небольших отрубов и три хутора.
Душевые наделы крестьян в земельной общине переделялись через каждые три года. Но часть этой надельной земли, около 25 процентов всей площади, однодесятинные или двухдесятинные усадебные и приусадебные земли, имели форму отрубов и переделам не подвергались. После столыпинских земельных реформ крестьяне села Болотное предполагали вообще ликвидировать земельную общину и разделить всю землю на отруба и хутора. Они ожидали очереди для землеустроительных работ. Но этому делу помешала русско–германская война 1914–1917 годов и революция 1917 года.
Огромный прогресс сделало Болотное в области просвещения. В конце крепостной эпохи в селе было только несколько человек грамотных крестьян: дьячек, из местных жителей, и некоторые люди из бывших дворовых. Никакой школы ни в Болотном, ни в окружающих деревнях не было. А в свободном селе появились школы: сначала частная — в доме дьячка, а потом — трехклассная церковно–приходская школа. Накануне революции 1917 года в селе более 2/3 населения было грамотным. Неграмотными остались, главным образом, старики. А среди детей шкального и подросткового возраста грамотных было около 90 процентов.
В крепостную эпоху начальником села был староста, назначенный помещиком. В пореформенную эпоху сельский староста и писарь стали избранниками народа. Они ежегодно избирались населением, были подотчётны и подконтрольны сельскому сходу — общему собранию крестьян.
Крестьяне нескольких соседних деревень (волости) выбирали волостное правление: волостного старшину и волостного писаря (секретаря).
Они выбирали также постоянных заседателей народного суда и принимали участие в выборах руководителей уездного и губернского земств).
Так освобождённое от крепостнического ярма село Болотное, на основе свободы и личной инициативы, развивалось в пореформенную эпоху, от 1861 до 1917 года. Оно развивалось быстро, неуклонно и всесторонне: в экономическом, политическом, техническом и культурном отношениях.
СЕЛО КРЕСТЪЯН–ЕДЧНОМОЧНИКОВ И ГОСУДАРСТВЕННЫЙ ОБРОК
СЕЛО В ПЕРИОД НАТУРАЛЬНОГО КОММУНИЗМА И ГРАЖДАНСКОЙ ВОЙНЫ
(1917–1920 годы)
После Октябрьского переворота в 1917 году в столице, большевики, под руководством своего центрального комитета, захватили власть и на местах: в губерниях, а потом в уездах и деревнях. Чиновники Временного Правительства были изгнаны из органов управления и арестованы. Так была установлена большевистская власть и в Орловской губернии.
В уезде, к которому принадлежало село Болотное, власть была захвачена уездным революционным комитетом (ревкомом), который был назначен уездным комитетом коммунистической партии. Впоследствии ревкомы были переименованы в исполкомы.
Только несколько месяцев уездный ревком состоял из большевистских и левоэсеровских комиссаров. После того, как партия левых эсеров была разгромлена в центре и исключена из советской правительственной коалиции, уездный ревком тоже стал однопартийно-большевистским. сто было летом 1918 года.
Уездный ревком назначил волостных комиссаров, а волостной — сельских.
Так власть повсюду была установлена сверху, однопартийная коммунистическая диктатура. Официально она называлась: «советская власть», или «диктатура пролетариата и беднейшего крестьянства».
Большевистский уездный ревком разгромил все местные организации других партий: кадетов, октябристов, эсеров — сначала правых, потом левых. Руководители этих организаций были посажены в тюрьму.
Был издан и широко опубликован приказ о немедленной сдаче оружия властям. За хранение оружия грозила смертная казнь. Это был один из самых первых приказов советской власти в уезде.
Разгромив не коммунистические партийно–политические организации, обезоружив население, вооружив всех коммунистов, большевистская власть осуществляла свою политику, не считаясь с населением.
В деревнях большевиков было очень мало. Но всю власть в деревнях уездный ревком передал только им.
В волостях в те годы были волостные комиссары: земельный, продовольственный, военный, председатель волревкома (волисполкома).
В деревнях было два руководителя: сельский комиссар и председатель комитета бедноты («комбеда»).
Зимой 1917‑го года в, Болотное вернулись два дезертира из армии. Они вступили в партию большевиков.
Одному из этих большевиков, отходнику–бобылю, горькому пьянице, был вручён пост сельского комиссара.
Председателем комитета бедноты, «комбеда», был назначен молодой отходник, краснобай и беспринципный человек, руководившийся в своей деятельности только интересами личными и своих близких.
В других селениях большевиков тоже было очень мало: один–два на деревню. В местных деревнях было так мало большевиков, что в волости не было даже сельских партийных ячеек: обычно там не находилось даже трёх членов партии, чтобы образовать ячейку. Поэтому была только одна партийная организация, которая руководила политическими делами во всех деревнях волости.
В то время советская власть, начиная от столичной и кончая сельской, повсюду — ив конституции и на собраниях — откровенно провозглашала себя «диктатурой»: «диктатурой пролетариата и беднейшего крестьянства», И была действительно, открытой диктатурой: монопартийной диктатурой партии большевиков.
Сельский комиссар — в сапогах, галифе, в кожаной тужурке — ходил по Болотному и, размахивая револьвером, командовал, кричал, грозил, отдавал приказы.
— Законов больше нет! — орал он во всю глотку. — Все старые законы товарищ Ленин отменил. Мои приказы — вот закон!.. Это вам не фунт изюму, а всамделишная диктатура пролетариата и сельской бедноты! Потому — у кого оружие, у того и власть!..
Он постоянно производил обыски, конфисковал то, что ему понравится, отбирал у крестьян продукты, скот, вещи, «боролся с самогонкой»…
Большевистская власть провозгласила своей опорой бедноту и свою политику старалась осуществлять через неё. Так, например, проведение продразвёрстки в деревне было передоверено советской властью сельским группам и комитетам бедноты, «комбедам», которыми обычно руководили местные партийцы или комсомольцы.
Партийный председатель комбеда в Болотном действовал по своему произволу. Земля после революции распределялась в деревнях равномерно по живым душам. Но продразвёрстку в селе председатель комбеда распределял не по количеству земли, а по другим признакам. Членов комбеда, своих родственников и приятелей, он освобождал от продразвёрстки, а на другие дворы раскладывал развёрстку в многократном размере. У одних крестьян председатель комбеда продукты отбирал. А другим дворам он раздавал продукты.