— Ой, Анечка! Ой, случилось! Слыхивала, шо Томка брешет?
Аня была внучкой Ивана Степановича Прокофьева, работника сельсовета Кощеевской, и по дедушке еë знали если не все в деревне, то многие.
— Конечно, но это через день происходит. А сегодня…
— Ромик звонил, говорил, сегодня вона не брешет, — сказала Нина Васильевна, и еë сморщенные натруженные в полях руки задрожали. — Стара я проверять всë это…
Аня взяла еë за руку. Любопытство не было её главной чертой, но иногда, бывало, сильно кусалось. А тут вроде и повод есть — помочь узнать правду. Старшим ведь помогать принято.
— Я посмотрю и потом всë расскажу, — пообещала она. — Они к Ежевичке пошли?
— До Ежевички, Анечка, до неë, — Нина Васильевна потуже затянула цветастый платок под подбородком. — Ой шо происходит…
Аня не стала ждать дольше. Нина Васильевна любила поговорить, ловко меняла темы и могла втянуть в разговор до позднего вечера, тогда уж точно спрашивать обо всëм придëтся у внука старушки, Романа Андреевича. Только он точно не станет рассказывать, если кого-то убили, спишет всё на тайну следствия и уроки отправит делать. Дедушка говорил ей, что участковый ужасно скрытный и упорный, «як баран на мосте». Только говорил с улыбкой — в деревне этот чудак всем нравился.
К Ежевичке медленно стекалась вся Кощеевская. Толпа обступила полянку у берега — там росло больше всего сочной кисло-сладкой ежевики. Обычно сюда не ходили, чтобы не царапать ноги шипами, а теперь словно забыли о них. Топтались, шептались… А впереди всех сверкал звëздочками на синей рубашке недовольный Роман Андреевич. Аня и на таком расстоянии слышала его громкий звучный голос.
— Разойтись! Не на что тут смотреть!
Кричал он и, конечно, ошибался. Протиснувшись сквозь плотное кольцо деревенских, Аня увидела тело в кустах ежевики. Прижала руки ко рту и отступила. Попыталась: прямо за спиной стоял кто-то ещë. Она подняла голову и увидела высокого одноклассника Лëшку. В таком положении даже краснеть не получалось, она просто взгляд отвела.
Лёшка переехал к ним из затопленной Новоежовки в прошлом году и уже тогда показался странным — пусть даже совершенно нечеловечески милым! — но теперь, когда с холодной отстранëнностью разглядывал тело в рваных ранах на груди… В глубине души Аня признавала, что иногда одноклассник казался ей жутким. Только очень глубоко, настолько, что в основном списывала дрожь в коленках на смущение. Ей впервые кто-то нравился настолько.
— Извини, — шепнула Аня, снова проскользнула через толпу и бросилась домой. Ещë долго она ощущала на себе чей-то взгляд, но теперь было всë равно.
На этот раз тëтя Тома не преувеличила: в Кощеевской произошло убийство.
♀️
— На этом сегодня закончим, детективы! Ещë больше запутанных мрачных историй в следующем видео, а пока пишите в комментариях ваши предположения о том, что произошло. Ставьте лайки, если вам понравилось видео, и подписывайтесь на канал, и не забывайте звонить в колокольчик. Увидимся, бай-бай!
Ева выключила камеру. Видео записано, но его нужно ещë и смонтировать. Позже. Она дотянулась до кнопки и выключила большую круглую лампу напротив. От яркого света болели глаза, но — тут она усмехнулась — чего не сделаешь ради хорошей картинки? И ради неплохих донатов от подписчиков, которым такая картинка нравилась.
Блогер EveRrin точно знала, как привлекать людей к себе и своему блогу, не просто так получила серебряную кнопку, которая теперь стояла и сверкала с книжной полки во время каждого видео, добавляя весомости рассказам про преступников и преступления. И даже про собственные абсолютно невымышленные похождения.
— Ева, проверь почту, у тебя пятнадцать новых писем, — донëсся голос из еë мобильного.
Ева откинулась на спинку игрового компьютерного кресла и закрыла глаза. Чëрные волосы полотном рассыпались по плечам.
— Йося, просто удали этот спам. Сам как будто не знаешь.
В мобильнике что-то затрещало, пискнуло, потом и вовсе грохнуло. «С виртуального кресла грохнулся, — мысленно хмыкнула Ева. — Неловкий… Точно, как Димка».
— Нельзя так относиться к своим письмам, — наконец отозвался мобильный.
Тон у него такой вредно-поучительный, от которого у неë вечно мурашки по рукам бежали. «Чего точно нельзя, так это реагировать на железку вот так», — подумала Ева.
— Евгений Иосифович! — к такому обращению она прибегала нечасто, только в моменты, когда эмоции от воспоминаний брали верх и приходилось нарощенными ногтями хвататься за дорогую столешницу и ждать. Приходить в себя, избавляясь от лишней сентиментальности. — Не занудничайте, как ваш создатель.