Разговор Ева не слушала. Подростки есть подростки, пусть развлекаются. Иногда даже хорошим девочкам нужно дать капельку свободы и вовремя испариться. Решив так, она обошла их и зашла во двор через калитку в огороде. Еë тут же встретил взлохмаченный Кузя с кочергой в маленьких руках.
— А, это ты, горе луковое, — он опустил кочергу и даже почти улыбнулся. — Я думал, опять какая-то зараза за морковкой лезет.
Ева рассмеялась. Забавный маленький защитник территории с перемазанными золой щеками по-прежнему казался ей лучшим из всех обитателей Кощеевской.
— Я. И ещë вот, — она достала большую конфету из набедренной сумки несколько больших конфет в ярких обëртках. — Это тебе. Аня говорит, ты предупредил еë о… О ночном госте.
Кузя схватил конфеты, но есть не стал. Понюхал, смешно дëргая маленьким носом, и сунул за пазуху.
— Я-то что? Лучше своего этого… телефонного благодари.
— Я ведь даже не вижу его. Не понимаю, о ком ты.
Несколько секунд Кузя молчал. Смотрел ей за плечо, хмурясь, будто тут правда был кто-то ещë.
— Длинный такой, лохматый. Только он имя говорить отказывается, обозвался «кусочком кода, который любит тебя, несмотря ни на что». Говорит, ты узнаешь.
Глаза заслезились. Конечно, она узнала. Вот это уже похоже на настоящего Диму. Незримый, живущий в еë мобильном, где его способен увидеть разве что этот малыш, который то ли шутил, то ли правда видел что-то, что недоступно человеческому взгляду.
Так уж вышло, что про Диму никто не знал. Он был тем редким типом, который в двадцать первом веке не пользовался социальными сетями, никуда не добавлял фотографии и даже не влезал в еë эфиры. Иногда она упоминала имя в видео, но внешность и всë остальное оставались тайной. Просто потому что личная жизнь на то и личная, чтобы не объявлять о деталях публично.
Она зажмурилась, выждала немного и через силу улыбнулась.
— Спасибо. Вам двоим в таком случае.
— Угу, угу, — пробормотал Кузя. — Пжалста.
Он уходил, ворча себе под нос что-то, но Ева успела заметить, как домовëнок сунул руку за пазуху. «Всë-таки он милашка», — подумала она.
— Ой, Кузя, а можно вопрос?
Он остановился, но оборачиваться не стал.
— Про цветы ничего не знаю, самой придëтся.
— Откуда ты…
Кузя ткнул маленьким пальцем куда-то в сторону еë мобильного. Всë стало понятно, кроме одного: что такое этот «среброцвет».
Стоило зайти в комнату, она поняла, что что-то не так. На стуле сидел большой серый кот, разглядывая еë огромными жëлтыми глазами. Пушистый хвост дëргался без остановки.
— Ты откуда здесь, чудо? — удивилась она.
— Тот же вопрос, м-рмяу, — ответил кот человеческим голосом. — Только не ори, у меня слух хороший.
Ева закрыла глаза, постаралась побороть желание кричать. Домовой, упырь, полуденница… Одним странным существом больше, одним меньше — какая разница?
— Какого…
— И р-мяугаться не надо, не любим мы этого. Давай на литературном.
Просто кот. Просто большой серый кот, говоривший не хуже человека. Разве что вместо «р» он произносил что-то похожее на «р-мяу».
— Почему ты разговариваешь? Ты кот!
— Ну кот и что? Молчать теперь, что ли? М-рмяу, — он спрыгнул со стула, мягкой макушкой потëрся о еë ногу. Показалось, что принюхался. — Вот ты птичка, а что-то не летаешь.
С чего кот называл еë птичкой — тоже открытый вопрос. Но сейчас существовали другие, более важные. «Просто представь, что ты в эфире, Ева. Держи лицо», — успокаивала она себя.
Забравшись на диван, она открыла записную книжку. Самое главное в сложных и непонятных заданиях — найти подходящую лазейку. Ядвига запретила спрашивать у Ани и, видимо, пользоваться Интернетом, но никаких других источников в запрещëнный список не попали.
— Ладно, ты просто говорящий кот…
— Василий, — он вспрыгнул на диван, протянул ей лапу, как один из тех дрессированных актëров кошачьего театра. — За тобой попросили присмотреть, а ты опять свалила куда-то. Вот что с тобой делать, птица?
— Ладно, ладно. Я сижу здесь и никуда не собираюсь, видишь? — она достала ручку. — Василий, а тут библиотека есть?
— Школьная только. Но летом она закр-мяута. Зачем тебе?
— Вот отстой. И как теперь этот цветок искать?
— У местных спроси.
Ева представила, как подбегает к случайной бабульке и просит рассказать, что такое этот загадочный «среброцвет» и где еë можно найти. Представила выражение лица, с которым от неë убегали бы впечатлительные жители Кощеевской — и едва не расхохоталась в голос. Этот вариант подходил меньше всего.