— Кто здесь? — голос звучал слишком тихо, дрожал и был совсем не похож на еë привычный. Последние дни выдались слишком нервными для сохранения полного спокойствия.
— Я здесь.
Ева обернулась. За спиной, на толстом, выбившемся из-под земли корне сидел низкий улыбчивый старичок. Серебристая борода, словно живая, вилась по всему телу и терялась где-то у корня, голову прикрывала похожая на красный гриб шляпа, в руках он сжимал искривлëнный поросший мхом посох.
♂️
— Может, всë-таки объяснишься?
Рядом с этой женщиной сохранять контроль над собой и хладнокровие становилось слишком сложно, и Рэю пришлось несколько минут молчать, под невидимой маской расцарапывая ладони в кровь. Привычка осталась с детства, теперь он просто научился скрывать своих бесов лучше.
Объясняться никто не спешил — на вопрос протяжным уханьем ответила сова. Рэй обернулся — в двух шагах с грацией мешка картошки переваливался с лапы на лапу Василий. Евы и след простыл.
— Да что ж с ней делать-то…
— Пр-мяустить и искать, Р-рэй. Опять в непрмяуятности вляпается, хвостом чую.
— Это был риторический вопрос.
Рэй закрыл глаза и прислушался. При направлении энергии в нужное русло и должном внимании услышать можно даже самое тихое существо, а уж громкую девицу, которая только и занималась, что поиском неприятностей на красивый зад…
— Давай лучше я, у котов нюх на птиц.
— На птиц?
— Сирин. Кровь размылась дальше некуда, но кое-что ощущается до сих пор. Правда?
Рэй отвëл взгляд, специально игнорируя вопрос. В Кощеевской можно встретить очень разных существ, но про птиц Сирин доводилось разве что читать — слишком далеко жили и давно не показывались живым. Больше они не пели песен, от одного звучания которых люди прощались с рассудком и шли на смерть, просто исчезли несколько столетий назад. А теперь очеловеченная птица бродила по этой земле незамеченной, одним присутствием очаровывая и путая все мысли в липкий ком смущения и желания. И даже если голос никого не убивал… Всë равно опасно. Такие способности скорее убьют еë саму. И даже удивительно, что они не сделали этого раньше.
— Доверяю тебе, найди еë.
Василий принюхался, смешно дëргая носом и длинными усами. Всего несколько секунд — он сорвался с места в самую чащу, продираясь через кусты и деревья. Рэй бросился за ним.
Плохое предчувствие оборачивало с ног до головы и било по щекам не хуже гибких веток. От ударов по исцарапанным щекам и плечам темнело в глазах — ненадолго, всего на секунды, но и этого больше чем хватало, чтобы впечатлиться до пробуждения воспоминаний. Он ведь с детства не любил лес. С тех пор, как почти лишился жизни, застряв в чаще среди оживших елей и пихт. Тогда одна из веток пробила грудь насквозь в попытке прорасти. Проклятый лес пытался вернуть себе жизнь, отобрав её, но из этого никогда ничего путного не выходило. Ни у людей, ни у природы, ни у застрявших в середине магов. На что не пойдëшь ради дела. И немного — ради интересов той, которая теперь не помнила ни об одном из этих интересов.
В лесу становилось темнее, с каждым шагом в чащу казалось, что луна бледнела, свет больше не мог пробиться через сплетение ветвей. Пришлось зажечь ярко-жëлтый огонëк справа от лица, чтобы видеть хотя бы Василия.
— Далеко ещë?
От бега по местным кочкам перехватывало дыхание, лëгкие пылали, сердце сжималось в ожидании неприятностей: ночью в лесу могло случиться что угодно. В волшебном лесу «что угодно» разрасталось в разы, сплеталось с вероятностями и обретало резкие очертания безнадëги.
Василий остановился. Принюхался — чертовски шумно для кота и плюхнулся на траву, сметая сухие листья хвостом. На чëрном фоне леса терялся серый окрас, но светились жëлтым, как два прожектора, большие глаза.
— Чем меньше вопросов, тем быстрее найду.
— Прости, я…
— Боишься, — перебил Василий, облизнулся.
Одомашненный бесëнок понимал его чувства лучше, чем сам Рэй. Ева — чокнутая девчонка без капли здравого смысла. Кто ещë полезет в лес в полнолуние? Он тут же вспомнил ещë одну совершенно точно способную на такое барышню, поджал губы и запретил себе даже думать об этом. Чëртовы эмоции не приводили ни к чему хорошему. Сейчас дело в Еве. В той, которою он знал от силы пару дней. Маловато времени, чтоб привязаться. Даже с этими шутками с кровью птицы-соблазна — мало. Но привязаться получилось, испугаться, что и с ней случится что-то, — тоже.