Хардкасл доложил о случившемся. Сержант прикурил сигарету и нахмурился:
– Как он вышел? Ты дал ему ключ?
– Нет, сержант. У него был свой. Вы же знаете.
– Официально я не знаю ни о чем таком вообще. – Бенсон говорил резко и отрывисто, он был зол на Марча за то, что тот так по-дурацки прокололся. – Не сомневаюсь, что он опять завалился к своей девчонке и не может от нее оторваться.
– Теперь посадите его в карцер, да, сержант?
– Не твое дело. Подождем до десяти, а там видно будет.
А пока поставлю вместо него кого-нибудь. Во сколько он ушел?
– Около часа. Я слышал, как он уходил. Только вы же знаете, какой он… В общем, побоялся я ему перечить.
– Ну ладно, пусть только появится. Я ему устрою.
Но и к десяти часам Марч не вернулся, и сержант Бенсон, решивший прикрывать парня в пределах разумного, понял, что больше не может скрывать его отсутствие. Он пошел к майору Ричмонду и доложил о происшествии.
Джон стоял и смотрел в окно, из которого открывался вид на Мору и ее маленькую гавань. Он дал сержанту закончить.
Рассказ Бенсона его не удивил. В армии народ часто бегает в самоволки, так чего же ждать от здешних солдат, которым в последнее время и продохнуть-то некогда? Он не стал расспрашивать Бенсона, почему тот не сразу доложил об отсутствии капрала, а выжидал несколько часов. Сержант имеет право действовать на свое усмотрение.
– Как он вышел? – спросил он, дав Бенсону договорить.
– Через дверцу в воротах, сэр.
– Так она же запирается на ночь.
– – Так точно, сэр, запирается.
Джон помолчал, потом повернулся к Бенсону. Он видел, что сержант не на шутку расстроен.
– Где он взял ключ? У Хардкасла?
– Никак нет, сэр, Хардкасл, согласно уставу, спал в одежде.
Ключ был у него в кармане.
– Хардкасл слышал, как он уходил?
– Нет, сэр.
– Так, ясно. Похоже, у него был собственный ключ. Как вы думаете?
– Очень может быть, сэр.
– Черт меня побери, если у него не было своего ключа.
Я в этом просто уверен. Ведь он приписан к службе снабжения. Ладно, заводите джип и поезжайте в Ардино. Очень может быть, что он провел бурную ночку и теперь отсыпается где-нибудь в кустах.
– – Хорошо, сэр.
– Возьмите с собой еще кого-нибудь, если боитесь, что один не справитесь.
– Я справлюсь с ним, сэр, будь он пьяный или трезвый.
Приехав в Ардино, сержант Бенсон первым делом направился в бар «Филис». Он знал Марча как облупленного. Уж если тот выбрался ночью покутить, то тут уж как пить дать не обошлось без бутылки, равно как и без женщины. А теперь этот безмозглый ублюдок наверняка где-нибудь дрыхнет.
Только на этот раз он, перегнул палку. Бенсон был зол на Марча и мечтал поскорее добраться до него. Уж тогда-то он ему покажет.
Призвав на помощь все свои слабые познания испанского, он не церемонясь спросил Эрколо:
– Капрал Марч был здесь сегодня ночью?
Эрколо поскреб грудь, прикрытую грязной рубашкой, и кивнул.
– Пил?
– Только не здесь. Купил бутылку бренди и ушел, – сообщил Эрколо и, подмигнув сержанту, прибавил:
– В сосняке пьется лучше. Там кровь жарче играет.
– Ну ладно, хватит. А знаешь, где он сейчас?
– Нет, сержант, не знаю.
– Смотри. Если знаешь, лучше скажи.
Бенсон почувствовал, что начинает свирепеть. Вот и таскайся теперь по жаре да разыскивай всякую шваль вроде этого Марча.
В форте все пашут за двоих, выполняя двойную нагрузку, а этот Марч, будь он неладен, где-то шляется и пьянствует. Тоже мне, белая кровь. Чем он лучше других?
– Я и в правду не знаю, где он, сержант. Вы что, не верите мне?
– Совершенно верно, приятель, я тебе не верю.
Бенсон повернулся и вышел. Он направился вниз по склону к дому Арианны. Девушка сидела перед домом и чистила фасоль для супа. Позади нее, оперевшись о дверной косяк и безразлично озирая все вокруг сонным взглядом, стоял ее брат Торло; во рту его, словно прилипший к нижней губе кусок жеваной веревки, дымилась сигарета. На нем была линялая майка и старые, заплатанные брюки. К рукам, словно дешевые блестки, прилипла рыбья чешуя. Его обрамленное темными, вьющимися волосами узкое лицо с длинным, заостренным носом и близко посаженными глазами вызывало неприятное ощущение.
Тонкие, широко растянутые губы потрескались от солнца и табака. Как это Марч назвал его? Собачья морда? У него действительно собачья морда – похож на гончую или борзую, которая навсегда потеряла форму, и никакой, даже самый лучший уход ей уже не поможет.
Бенсон стоял перед ними крепкий, здоровый, аккуратно одетый, и лицо его блестело от пота. Они смерили его молчаливым взглядом.
– Я ищу капрала Марча, – сказал Бенсон.
– Его здесь нет, – ответил Торло.
– Он был здесь сегодня ночью. Он говорил мне, куда идет.
Арианна посмотрела на брата и снова опустила глаза.
– Ночью я рыбачил, – проговорил Торло безразличным голосом. Он медленно смерил Бенсона взглядом, отметив про себя ровные складки брюк, свежевыглаженную рубашку цвета хаки, аккуратно завязанный шейный платок и три блестящие нашивки на рукаве… Этот холеный и чистенький сержант вызывал в нем чувство отвращения и враждебности.
– И все же он был здесь, – продолжал настаивать Бенсон, потоптавшись на месте, чтобы заставить Арианну поднять глаза, потом обратился к ней:
– Скажи, он ведь был здесь?
– Нет, я его не видела, – ответила девушка, подумав, что если у Марча неприятности, то она вовсе не собирается помогать этому сержанту.
– Хватит морочить мне голову, – решительно проговорил Бенсон. – Он приходил к тебе, а перед этим купил в баре бутылку бренди. Ночью вы вместе ее распили, а теперь этот болван где-то отсыпается. Ну так где он?
– Мне не нравится, как ты разговариваешь с моей сестрой, – вмешался Торло.
– Тем хуже для тебя, – отрезал Бенсон и ближе подступил к Арианне. – Я спрашиваю: где он? Говори. Так будет лучше для него.
– Разве его нет в форте? – спросила девушка.
– Ты же знаешь, что нет. Где он? В доме? Дрыхнет, наверное?
Бенсон сделал шаг к двери. Ну ладно, сейчас он покажет этому Марчу. Никто бы не отказался на ночь удрать из крепости.
Только любой на его месте вовремя остановился бы и постарался бы вернуться в крепость к сроку. Любой, но только не старина Марчи. Как же, ведь старине Марчи все можно. Такой, кажется, у него девиз.
Торло, стоявший в дверном проеме, не шелохнулся. Одной рукой он упирался в противоположный косяк, преграждая путь Бенсону.
– Разве ты не слышал? Моя сестра говорит, что его не было здесь сегодня ночью. И я говорю, что его нет сейчас в доме. – В голосе Торло звучали дерзкие, откровенно враждебные нотки. Да кто они такие, эти английские собаки? А этот чистюля с красной рожей, что стоит сейчас перед ним? Какого черта он приперся сюда и кто позволил ему так разговаривать с ним и с его сестрой? Все они одинаковые, и дура его сестра, что связалась с одним из них.
– Я должен убедиться, – проговорил Бенсон, обливаясь потом и чувствуя, как злость охватывает его все больше и больше.
Торло улыбнулся:
– Вот дверь. Попробуй войти.
С этими словами он опустил руку к поясу. Но Бенсон в мгновение ока подскочил к нему и вывернул ему запястье, не давая выхватить нож. Какое-то мгновение они стояли совсем близко друг к другу, лица их почти соприкасались.
Арианна поднялась. Фасоль вывалилась из ее подола и посыпалась на землю. Исполненным достоинства жестом она вытянула руку и коснулась Торло:
– Торло, пусть сержант войдет.
Торло сдвинул брови.
– Пусть он войдет, Торло! – На этот раз ее слова прозвучали как приказ.
Торло пожал плечами, и Бенсон отпустил его руку. – Отойдя в сторону, Торло прислонился к стене и вперил ставший вдруг безразличным взгляд вдаль.
Вместе с Арианной Бенсон вошел в дом и осмотрелся. Уже выходя, чувствуя, что позволил себе лишнее, и немного смущенный, он сказал Арианне: