В его голове по-прежнему стоял образ Ольги, а страх за сохранность жизни и здоровья девушки был силён и не давал покоя. Вскоре, Чернов полностью убедил себя в невозможности дальнейшего промедления. Скитания по лесу среди чужаков ни как не приближали его к разгадке собственной болезни. Возвращение в Санкт-Петербург, в свою больницу, вот что могло теперь спасти его. Именно там, окруженный книгами, препаратами и новейшим оборудованием, он, вероятно, сможет найти ответы. К тому же Ольга в этом случае постоянно будет рядом с ним, а значит в большей безопасности, чем сейчас.
Николай остановился возле дерева, прячась в тени от солнечных лучей. Его голова немного кружилась, а силы покидали тело в несколько раз быстрей, чем в ночное время. Страшный недуг начинал действовать на его организм намного сильней в дневное время суток, а значит необходимо вновь искать укрытие. Опустившись на колени, Чернов закрыл глаза и постепенно погрузился в глубины своего сознания. В поисках ответа он раз за разом прокручивал в голове те письмена, которые вычитал из книги, ища в них ответы и когда, в его памяти всплыл образ медведя, голос Кортеса, прошептал словно напоминание:
«Каждый человек, мой раб. Каждое животное, мой слуга. Каждый вампир, мой воин»
«Каждое животное – мой слуга»
«Мой слуга…»
Голоса крестьян, пустившихся в погоню, пронеслись по лесу эхом, оповещающим их скорое приближение. Чернов, сжав кулаки и зубы, проговорил, изо всех сил стараясь, не выпуская себя из черноты провала, в которую он спустился, когда колдовство стало приобретать силу, подталкиваемое его желанием:
- Приди мне на помощь. Я призываю царя леса.
И тут земля дрогнула и птицы сорвались со своих гнезд, разлетевшись в стороны в испуге. Колдовские письмена книги, которые Чернов прочёл, живя в святилище, выстроились перед его мысленным взором, воплощаемые в реальность здесь и сейчас.
Грозное, гортанное рычание пронеслось мимо мужчины и хруст ломающихся ветвей оповестил о приближении зверя.
Голоса крестьян тоже были уже совсем близко. Молодые мужчины, вооруженные топорами и вилами, гнались по заснеженному лесу за детоубийцей. Они жаждали мести, и стоит только им настигнуть Чернова, как их гнев моментально обрушиться на него.
Кто-то тяжелой поступью медленно прошествовал мимо Николая и когда мужчина открыл глаза, он увидел огромного бурого медведя, раскачивающегося при каждом шаге. Разбуженный среди зимы, обозлённый и ведомый магическими силами медведь прошествовал мимо Чернова, не обратив на человека никакого внимания. Зверь смотрел в ту сторону, откуда доносились голоса и как только из-за деревьев показался первый крестьянин, медведь поднялся на задние лапы, взревев с такой силой, что несколько человек с перепугу попадали на снег.
- Шатун! Шатун! - закричал кто-то и, позабыв обо всем на свете, крестьяне пустились в бегство от царя леса.
Медведь, взревев и опустившись на все свои четыре лапы, погнался за кем-то из людей, разнося на своем пути сугробы снега и ломая деревья словно хворост. Тем временем, Чернов, поднявшись на ноги, поспешил в противоположную от кровавой расправы сторону, с трудом веря в то, что при помощи заклинаний смог призвать на помощь медведя.
Голос Эрнеста всё ещё крутился в его голове, напоминая о том, как легко они могут управлять любым живым существом. Чернов вновь повалился на снег обессиленный. Колдовство забрало у него последние силы и, с трудом забравшись под украшенный снежной шапкой куст, мужчина на долгие часы впал в состояние, которое невозможно было назвать сном. Скорее это был обморок, поскольку до самого вечера Чернов не имел ни малейшей связи с реальным миром.
Из оставшихся солдат Нестеров предпочел взять с собой пятерых. Его очень сильно беспокоило то обстоятельство, что солдаты, которые должны были сжечь поместье, так и не вернулись. Новый день принес Борису волнения, от которых мужчина не мог избавиться. Он первым делом отправился в казематы, где сёстры уже ожидали его, словно предупрежденные какой-то неведомой силой.
После своего ночного разговора с конюхом Матвеем, Борис полностью уверился в своей крайне низкой осведомленности. Практически каждый день, ему приходилось сталкиваться всё с новыми историями, событиями и персонажами, в истинной природе которых, мужчина не разбирался. Его никогда не учили бороться против тех врагов отечества, которые перешли на тёмную сторону. Ни один офицер, сделавший карьеру в тайной канцелярии, не смог бы рассказать ему о чём-то подобном. Истории с нечистой силой воспринимались офицерами не более, чем домыслы и теперь сам Нестеров даже не знал к кому обратиться за помощью.