Пол Джонз на расспросы Эви отвечал, что профессор никогда не просил его ничего снимать, кроме шапки. Ему было дозволено продолжить музыкальное образование. Через пять лет он играл на скрипке почти так же хорошо, как его отец, который не брал никаких уроков, но умел играть на гитаре.
В том, что не касается музыки, дядя Флиттман был дурак дураком. Он никогда ни о чем не говорил, кроме козней Барабанщика, на котором развозил молоко. Флиттман с Барабанщиком враждовали уже пять лет, и Эви надеялась, что скоро у кого-нибудь из них лопнет терпение.
На самом деле Эви любила мужа, хотя не могла удержаться, чтобы не передразнить его. На кухне у Ноланов она изображала Барабанщика, а потом очень точно показывала дядю Флиттмана, который пытается повесить на шею коню мешок с овсом:
– Вот так стоит конь под уздой, – Эви наклонилась и головой почти коснулась колен. – Тут Вилл подходит с мешком. Уже хочет надеть его, как конь поднимает голову.
Эви с лошадиным ржанием вскинула голову, совсем как лошадь.
– Вилли стоит, ждет. Конь снова опускает голову. Кажется, больше никогда не сможет ее поднять. Делает вид, что у него тело вообще без костей. – Голова Эви болтается так бессильно, что даже страшно. – Но как только Вилл протягивает мешок, конь опять вскидывает голову.
– И чем кончилось? – спрашивает Фрэнси.
– Пришла я и повесила мешок с овсом. Вот чем кончилось.
– Тебя Барабанщик послушался?
– Еще как, – Эви ответила на вопрос Кэти, потом повернулась к Фрэнси: – Не просто послушался, а шагнул навстречу, когда увидел меня, и сунул морду в мешок, даже не дожидаясь, пока я его повешу. Еще бы он меня не послушался, – гордо сказала она, потом снова повернулась к Кэти: – Ты знаешь, Кэйт, иногда мне кажется, что муж ревнует Барабанщика ко мне, потому что Барабанщик меня любит.
Кэти взглянула на нее, приоткрыв рот. Потом начала хохотать. Эви тоже рассмеялась, и Фрэнси тоже смеялась. Две сестры Ромли и Фрэнси, наполовину Ромли, стояли и хохотали: для них не составляло тайны то, что мужчина – существо слабое.
Таковы были женщины из рода Ромли: Мария, ее дочери, кроме Элизы-Урсулы, и ее внучка Фрэнси, которая тоже росла настоящей Ромли, хотя и носила фамилию Нолан. Все стройные, хрупкие, с внимательными глазами и нежными трепетными голосами.
Но сделаны из тонкой, невидимой глазу, стали.
В роду Ромли рождались сильные женщины с характером. В роду Ноланов рождались слабые мужчины с талантом. Род Ноланов вымирал. С каждым поколением мужчины Ноланы становились все красивее, притягательнее и нежизнеспособнее. Они имели обыкновение влюбляться по уши, но увиливали от женитьбы. Это была основная причина вымирания.
Рути Нолан приехала из Ирландии с молодым красивым мужем вскоре после свадьбы. У них родились четверо сыновей-погодков. Муж Мики умер в тридцать лет, и Рути осталась одна с детьми. Она сумела дотянуть сыновей Энди, Джорджа, Фрэнки и Джонни до шестого класса. Как только мальчику исполнялось двенадцать лет, он оставлял школу, чтобы заработать хоть несколько пенни.
Мальчики вырастали красавцами, могли играть на музыкальных инструментах, прекрасно пели и танцевали, и девушки сходили по ним с ума. Несмотря на то что беднее Ноланов в ирландском районе никого не было, одевались мальчики Ноланы элегантнее всех соседей. Гладильная доска прочно обосновалась на кухне. Кто-нибудь из братьев постоянно то отпаривал брюки, то разглаживал галстук, то утюжил рубашку. Они были гордостью Шэнтитауна – высокие блондины, красавчики Ноланы. На ловких ногах до блеска начищенные ботинки. Брюки сидят так, что загляденье, шляпа с небрежным изяществом сдвинута набок. И все умерли, не дожив до тридцати пяти лет – все как один, и только у Джонни были дети.
Энди был самым старшим и самым красивым из братьев. Вьющиеся золотые волосы, прекрасно вылепленное лицо. И еще туберкулез. Энди был помолвлен с девушкой по имени Фрэнси Мелани. Свадьбу откладывали, дожидаясь, когда ему станет лучше, но лучше ему так и не стало.
Молодые Ноланы работали официантами и пели. Они выступали квартетом, пока Энди не разболелся так, что не мог больше выходить на работу. Тогда квартет Ноланов превратился в трио. Зарабатывали они не очень много и почти все тратили на выпивку и скачки.
Когда Энди окончательно слег, братья купили ему подушку из чистого лебяжьего пуха за семь долларов. Хотели, чтобы Энди понежился перед смертью. Он нашел подушку изумительной. Пролежал на ней два дня, потом хлынула горлом кровь, в последний раз, и Энди умер. На новой подушке остались красно-коричневые пятна. Мать простояла на коленях возле тела три дня. Фрэнси Мелани поклялась, что никогда не выйдет замуж. Три оставшихся брата Нолана поклялись, что никогда не покинут мать.