«Неклассическая ситуация, – подумал Грехов, с горечью сознавая свое бессилие. – Авария на спасательном модуле – нонсенс! Ирония судьбы. Что произошло на самом деле? Станция на Земле бросила нас по „струне“ всего лишь на сто пятьдесят миллионов километров, к Меркурию, а оказались мы здесь… неизвестно где, разбитыми чуть ли не вдребезги. Наверное, такие случаи бывали только в самом начале тахис-плавания. Как же выпутываться из этого положения?»
И тут озарился пепельным светом центральный экран, и в его глубине выплыл горб близкой планеты…
Шлюп падал уже несколько часов.
Из разбитых блоков пульта Грехову удалось вдвоем с Мишиным собрать слабенькую схему ручного управления, и тогда у всех затеплилась смутная надежда на спасение.
За это время они подробно рассмотрели планету: то, что она могла стать их могилой, не умаляло интереса. Планета представлялась мертвой. Безусловно, это первое впечатление было сугубо эмоциональным: растительность – они открыли степи и леса – уже жизнь! Однако люди невольно искали в безмолвных просторах степей намеки на жизнь разумную и не находили.
Шлюп заканчивал второй, и последний, виток.
Мишин попробовал включить аппаратуру экспресс-анализа, но попытки его не увенчались успехом. Зато он первым обнаружил странную деталь на поверхности планеты. Сначала Диего Вирт шутки ради предположил, что перед ним конец планетной оси вращения. Потом ему же показалось, что это искусственное сооружение, башня необычной формы. Но лишь опустившись до уровня запрещенной орбиты, на которой они уже не могли уберечь шлюп от падения, даже если бы работал двигатель, люди поняли, что видят гигантское – около трех километров высотой! – дерево.