- А она и не будет работать с людьми, уважаемый Гис. Она будет работать с якши, их психика во много раз крепче человеческой.
Главный Смотрящий Герас улыбался в усы. Гис Фаррэй давно напрашивался на щелчок по носу и теперь получил сполна. Что же до новоиспеченного творца Ариет…Девочка талантливая. Надо посмотреть, кто из Смотрящих будет работать с ней в первую практику. Мятущиеся творцы были самыми деятельными и успешными.
Университет Идиз был уникальным заведением. Пожалуй, на всех просторах Фортэйна не найти места более загадочного. Университет занимал целый полуостров, отгороженный от других государств горным хребтом. Попасть туда можно было только через Хрустальные ворота в горах или на корабле через Зеркальную бухту.
Сам полуостров Мирра был разделен в незапамятные времена на четыре сектора-ступени: портовый город, сам Университет с кампусом и учебными корпусами, торгово-ремесленный сектор и жилой город для семей наставников, гостей и решивших остаться выпускников. Сердцем полуострова было огромное высоченное лиственное дерево, уходящее к самым облакам и меняющееся каждый эон. Дерево Судеб, старое, как сам мир. По нему Норны и Валькирии определяли, в какую сторону качнутся маятники судьбы и к чему это приведет, если не вмешаться. За эти еженедельные медитации студенты-творцы с факультета Апейрона дразнили своих коллег садоводами.
Вступительные экзамены начинались в первый день лета, когда большая часть творцов уже отбывала на практику. Поступить могло любое существо от семнадцати до двадцати лет, кроме оборотней-болла, жителей Риэнии и их полукровок. Тридцать лет назад их народ признали слишком агрессивными и неконтролируемыми после серии стихийных поджогов на полуострове. Всех остальных жителей Фортэйна Университет принимал с раскрытыми объятиями, что людей, что низкорослых загадочных якши, что людей-тюленей тшелка с Тюленьего архипелага.
Всего в Университете было три факультета: Норны – управление судьбой, Валькирии – управление войной, Апейрон – управление временем. Студентов, доучившихся до пятого курса, принято было называть Творцами. С пятого по седьмой годы обучения молодые люди (и нелюди) проводили по несколько месяцев на практике, выезжали в другие страны или города под присмотром Смотрящих. В случае смертельной опасности Смотрящий мог выдернуть подопечного в Университет, в остальных же случаях мог только следить и документировать ход практики. Смотрящим мог стать выпускник любого отделения. Выбор делало Дерево.
Практика у будущих распорядителей судеб была проста: каждый творец получал назначение в любой город мира, где должен был отработать самое малое три месяца в качестве Мойры. К их помощи прибегали, когда не могли принять решение в сложной тяжбе, делали жизненно важный выбор или лечили больного, от которого отказались все целители. Впрочем, с просьбами найти потерянную вещь к ним тоже частенько обращались. Сбор заявок на практикантов Университет принимал с начала весны, после чего ежемесячно распределял творцов на ученом совете. Процесс всегда сопровождался скандалами – каждому наставнику казалось, что именно его творцы оказались обделены. Именно это и произошло сегодня, пятого марса.
Глава 2
Диаллия, Таирон.
Тонкий сладкий запах мимозы, нотки влажной земли и пропитанного пылью дождя – таким ароматом встретил Таирон пропыленный до самых бровей караван.
- Все, парень, дальше сам! Спасибо за компанию!
- И вам не хворать. – путник осмотрелся, отойдя подальше от ворот города. За дальней стеной рокотало море, где-то вдалеке шумели поезда, прямо напротив ворот галдел неугомонный рынок, сновали сквозь толпу чудаки, ряженые в рыжие балахоны и маски. За спиной остались укрытые дымкой горы, снежные вершины – и родной дом.
- Ну, здравствуй, жемчужина Диаллии.
День прошел в заботах. Найти жилье, найти работу, найти кабак, где вкусное мясо и хорошее пиво – это не так-то и просто, когда все кругом убеждают, что именно у них есть то, что дорогой гость пожелает – за умеренную плату, разумеется. На законное желание широкоплечего гостя сперва осмотреть предложенное торговцы и прочие плуты отшучивались и убирались подобру-поздорову.
- Все, что происходит - это лучший вариант из возможных, – изрек парень, оглядывая свою комнату на самом верху трехэтажного дома с выходом на крышу. Подергал створки окон, потрогал матрас. Вверх взвилась пыль, поблескивающая на свету. Комната и пахла пылью, нагретым на солнце деревом и травами. Странник хмыкнул, сбросил на матрас свою сумку и выбрался через крышу на улицу.
Работа тоже вскоре нашлась – совершенно случайно. В лавке ювелир долго косился на плетеные браслеты странника, после чего все же спросил, где он нашел такого мастера. Узнав, что узор и само плетение придумал сам посетитель, сначала не поверил, после показанного на проволочках примера плетения удивился, восхитился и предложил парню работать у него. Обговорили плату, время – и по рукам. Заодно и кабак стоящий подсказал ювелир своему новому мастеру.
Кабак «Крепость Ретип» оказался на редкость хорош. Пиво было свежим и легким, мясо – хорошо прожаренным. Ну а публика мирной. Ни лишнего внимания, ни лишних расспросов, кто таков и зачем пожаловал.
- Все, как я люблю – пробормотал парень, сыто щурясь на ныряющее в море розовое солнце. Город его определенно радовал.
---
- Главное - поверить. Тому, кто верит в победу, ничего не страшно. А пораженцам опасно все, даже легкая царапина. Так что просто верь, что ты выздоравливаешь – и все. Думай о другом: о своих планах, о целях. Только не жалей себя и свою болезнь.
Ариет поглаживала полосатую кошку. Та внимательно щурила глаза и слушала странный разговор, развалившись поверх одеяла. Сквозь стекла поблескивали звезды и рыжая пухлая луна.
- Знаешь, Имир, твои слова да лекарям в уши. Надоело каждый год глотать микстуры. И вообще иногда кажется, что меня накрывает легкое безумие. Норны, валькирии… И Древо судеб, куда ж без него. Наверное, если бы отец не настоял, я бы не стала туда поступать. Выбрала бы обычный университет, стала бы писателем, например.
Давешний путник хмыкнул, пожав плечами. В руках у него дымилась чашка ароматного домашнего чая, плащ лениво свешивался с подоконника. Девушка продолжала, глядя в стену.
- А сейчас, на пятом курсе, думаешь иногда, что можно и помечтать о чем-то простом – о друзьях, о любви, о путешествиях. А оно берет и сбывается, только не всегда так, как ты хочешь. И ты понимаешь, что теперь, с этой самой минуты, главное твое правило - верить только в хорошее. Потому что вся твоя жизнь – в твоей голове.
- Ну, уж не только в твоей. Еще и в голове того, кто тебя учит и кто за тобой следит. Смотрящие же не просто так кабинеты занимают. Кто сильнее – тот и повернет жизнь в свою сторону, по своему разумению.
Он поставил чашку на подоконник и улыбнулся. Все оказалось до безумия глупо – и просто. Хорошенько посидев в «Крепости Ретип», Имир направился было домой – да перепутал с непривычки (или хмельного глаза?) дома. Они, как назло, оказались все очень похожими. Сумерки это сходство усилили еще больше. В итоге парень, повинуясь чутью, влез на крышу дома, около которого мерцал зеленым светом старый фонарь, забрался в открытое окно, скинул сапоги в угол – и только потом понял, что дом оказался не тем, а с кровати на него смотрят в недоумении четыре огромных глаза. Объясниться удалось быстро, разговор завязался, скоро появился травяной чай...