Когда я выхожу на улицу, он уже ждет, сидя на перилах крыльца. На нем тот самый плащ со стоячим воротником, под которым виднеется мятая белая рубашка и темные брюки. На фоне леса он выглядит ни к месту в своем официальном прикиде, словно заблудился, но мне это нравится.
Мы спускаемся со ступенек, и я хочу показать ему крысиного короля, но так и не нахожу ни следа. А потом вспоминаю про воронов, о которых говорила Яннике, и мне все становится ясно. Сама я их не видела, но Яннике постоянно твердит о том, какие они шумные и злые. Однозначно. Ведь они бывают такими огромными, что и капкан без труда могли захватить. Я цокаю языком и выдыхаю в раздражении, закрыв глаза. Такая редкость, и ей суждено гнить в птичьем гнезде...
- Я не покажу тебе никакого крысиного короля. Его нет, - хмуро говорю я.
Я поднимаюсь с колен и отряхиваю от травы черные гольфы. Лето еще не наступило, и ходить с полуголыми ногами по лесу на самом деле не очень-то приятно, но мне плевать.
Каин кивает, выглядя не особо заинтересованным. Но когда я оборачиваюсь и смотрю на деревья, окружающие нас, глаза у него как будто загораются.
- Идем.
Теперь моя очередь кивать, и вскоре мы углубляемся в зеленую чащу, что мгновенно окутывает нас таинственным шепотом. Каин продирается через заросли немного неуклюже, словно не привык блуждать по лесу, но это и неудивительно – люди в таких костюмах никогда не выезжают на природу. Когда я любезно вывожу его на тропинку, он наконец идет ровнее, а я ступаю рядом и смотрю на его руку. Думаю, хочется ли мне взять его ладонь в свою. Но нет, такие нежности, явно, не по мне.
Когда до нас доносится журчание ручья, и внезапно тонкая синяя лента выныривает среди зелени, я резко останавливаюсь. Я помню, куда ведет этот ручей... Но Каин ничего не подозревает, и мне приходится догнать его и идти рядом, гораздо ближе, чем раньше.
Однако, к счастью, он вскоре останавливается и садится на поваленное дерево. И на душе сразу становится немного спокойнее. Но когда я опускаюсь рядом, на изъеденный червями ствол, то понимаю, что теперь вынуждена сидеть и смотреть на то, как вода проносится мимо со слышимой только мне угрозой в жизнерадостном звонком плеске.
- Почему ты такой? – спрашиваю я через какое-то время, разглядывая грязные пятна на его, как мне раньше казалось, белоснежной рубашке. Проплешины на ткани зеленоватые и сырые, как и лес вокруг, и я все никак не могу понять, откуда они взялись.
- Понятия не имею, - Каин пожимает плечами, смотря перед собой. А потом добавляет, задумчиво-медленно проводя пальцами по подбородку. – Но я всегда предпочитал быть гладко выбритым.
- Не верю, - хмыкаю я.
Боюсь, если бы усики над губой Самуэля не смотрелись настолько по-идиотски, он бы уже давно зарос как дикарь из каменного века. Я просто не могу представить себе тех щепетильных и терпеливых мужчин, которые готовы каждый день пользоваться бритвой.
Мы снова молчим. Каин, видимо, не из разговорчивых, а я, наоборот, не могу долго сидеть молча, когда он рядом. Поэтому снова не выдерживаю и заговариваю:
- Представь, я рассказала своей мелкой сестре, что в одном из деревьев в лесу живет страшный карлик. И она верит, - я качаю головой со слабой улыбкой на губах.
Но он не улыбается. Его губы вообще не двигаются, пока он не отвечает, не отводя взгляда от деревьев:
- В этом лесу может случиться что угодно.
Я слегка хмурюсь. А потом добавляю, кивая на прозрачную воду у наших ног:
- А про этот ручей я придумала, что он бездонный. И что туда можно упасть, и никто тебя не спасет.
Снова никаких эмоций на лице.
- Может быть, теперь так и есть. Ты ведь не проверяла?
По моей спине пробегает холодок, как будто я уже на дне той самой ледяной бездны, о которой рассказывала Яннике.
- Так ты знаешь этот лес?! – вспыхиваю я. - Или ты все-таки выдуманный?
Он молчит, молчит минуту, две, три, и, похоже, может молчать так очень долго, даже бесконечно, словно его не волнует затянувшаяся пауза. Я пинаю корень дерева, вскакиваю и начинаю ходить туда-сюда вдоль берега ручья, прямо перед ним, но Каин по-прежнему молчит. А я раздражаюсь только больше и уже жажду уйти отсюда, но внезапный страх меня останавливает. Я больше не хочу оставаться одна, напоминаю я себе. Даже когда злюсь.
В конце концов взгляд Каина встречается с моим, и он явно читает в моих глазах желание сбежать. И только сейчас он, наконец, послушно поднимается, и мы возвращаемся на тропу. Теперь я веду его, чтобы случайно не выйти обратно на ручей. Лес я знаю не очень хорошо, но точно могу сказать, как сделать так, чтобы обойти зловещую низину. И едва слышное журчание в подлеске подсказывает мне путь, отваживая как можно дальше в чащу.