Я задираю голову как можно выше и смотрю на Дерево. Сначала серьезно, а потом улыбаюсь.
- Спасибо, - шепчу я и прячу листья между ладонями. Не хочу, чтобы они засохли. Пусть всегда остаются такими же зелеными и красивыми.
- С кем ты разговариваешь? – спрашивает Мира, открывая раздвижную дверь. Стены в саду стеклянные, но я все равно не заметила, как она подошла. Из-за ее спины появляется Ли и громко спрыгивает на плитку, а потом прыгает еще раз. Ему очень нравится звук.
Я прячу листья в карман комбинезона и поднимаюсь.
- Идем наверх?
Мира кивает и протягивает ладонь. Я уже взрослая, но разрешаю ей держать меня за руку. Подбегаю и беру ее ладонь в свою, она немного холодная и шершавая.
Мы поднимаемся по одной из двух лестниц, ведущих наверх. В холле на втором этаже вместо стен – деревья. Их мама рисовала сама, и они выглядят как живые. Одно только отличие - все еще пахнут краской, если уткнуться лицом в густую зеленую листву. Но я верю, что если бы в доме гулял ветер, то ветки бы шелестели и покачивались, как настоящие. Однако внутрь проникает только сквозняк, а его для волшебства мало.
У Миры на лице наконец появляется восхищенная улыбка. И я улыбаюсь вместе с ней. Здесь очень красиво, когда сияет солнце, как на поляне в лесу. Правда, когда наступает темнота, немного жутко, как ночью в чаще. Но все равно красиво.
Я замираю на последней ступеньке и показываю пальцем на дальнюю дверь.
- Мамин кабинет. Она проводит там почти все свое время.
Мира кивает, но ничего не говорит.
- Здесь моя комната, а это...
- Яннике, сколько раз тебе говорить, это не твоя комната! – тут же раздается мамин голос из-за прикрытой двери.
Я пытаюсь не показывать, что расстроена, но плечи поникают сами собой. Наверное, зря я надеюсь, что мама изменит это правило. Но мне так хочется звать эту комнату своей, ведь все в ней... как будто для меня.
Мира тут же хмурится, мрачно смотрит перед собой, сведя брови к переносице. Этот взгляд предназначается не мне. Но я все равно чувствую себя виноватой. Теперь у них с мамой одним поводом для ссоры больше.
У меня никогда не получится их примирить.
- Я имею в виду, что мама каждым из нас вдохновлялась, когда разрабатывала эскизы комнат. Их всего шесть, так же как...
- Ли! - кричит Ли, перебивая меня, и радостно показывает пальчиком ближайшую дверь. Эта комната, конечно же, ему тоже не принадлежит, но хотя бы Ли мама не будет делать замечаний. Ли тянет Миру за собой, и она послушно идет за ним. Делает вид, что мамины слова забыты и не переспрашивает. Она немного рассеянна, я не могу этого не заметить.
Ли первым делом показывает Мире свои любимые обои. Блестящие, как крылья бабочек, они волшебно мерцают, даже когда выключен цвет. А на ощупь шероховатые, и это нравится ему еще больше. Сложно сказать, какого они цвета. Рыже-коричневые с солнечными пятнышками или же орехово-шоколадные с золотым отливом... Мама точно знает, как назвать это одним словом.
Ли топает по мягкому ковру и хлопает в ладоши. Его забавляет, что звука почти не слышно, и очень мягко. Мира улыбается, смотря на него. Ли же садится на корточки и гладит, гладит волшебные стены, не обращая внимание на все остальное.
У противоположной стены стоит стеклянный туалетный столик. Под стеклом – засушенные луговые цветы. Они уже давно умерли и потому побледнели, но от этого не менее красивые. Их там целая сотня, и они жмутся друг к другу, так что не остается свободного места. Даже если подойти слишком близко, стекло остается незаметным. И потому кажется, что в любую секунду столик рухнет, зеркало разобьется вдребезги, а по полу рассыплется ворох цветов. Я стою и молча любуюсь.
- Я думала, это будет детская, - Мира слегка пожимает плечами.
- Мама до сих пор точно не знает. Все зависит от семьи, которая сюда въедет. Пока что это гардеробная. Смотри, - я показываю пальцем на лампу под потолком, желая показать ей как можно больше.
На белом кружевном абажуре вырезаны силуэты порхающих бабочек. С тонких невидимых нитей свисают фигурки крылатых фей. Кажется, как будто это те же самые бабочки, у которых есть руки и ноги, прямо как у людей, если посмотреть под новым углом. Феи почти невесомые, хоть и сделаны из стекла. И на каждом крошечном личике можно разглядеть нос, губы и большие глаза, как у рыб. Мама сама раскрашивала их тонкие фигурки специальными красками, а я сидела рядом и смотрела. Сами феи очень красивы, но, когда смотришь в их глаза, которые мама почему-то сделала черными, становится немного жутко. А еще из-за узора на крыльях, как у павлиньих глазок, кажется, что на самом деле глаз всего шесть, и все смотрят на тебя.