- Мира! – выдыхает она, запыхавшись. Вид у нее возбужденный, и я тут же понимаю, что что-то случилось.
- Да? – невольно с беспокойством спрашиваю я.
Яннике берет меня за руку и шепчет, крепко сжимая ладонь:
- Мне нужно тебе кое-что показать.
Я неуверенно иду за ней.
- Может быть, все-таки скажешь... Ты меня пугаешь.
Но Яннике продолжает молча тянуть меня за собой. Мы выходим из коридора в сад, следуем по одной из выложенных плиткой дорожек и останавливаемся прямо под деревом. Яннике смотрит на меня, а потом показывает пальцем на ствол где-то на уровне ее глаз.
- Смотри, - снова шепчет она.
В саду сумеречно, и дерево плохо видно в свете декоративных фонарей, спрятанных среди кустов шиповника. Я щурюсь, чтобы рассмотреть горбатый нарост на коре, который раньше не замечала, а потом киваю.
- Это свиль. Он не опасный для дерева. Можешь не волноваться, Яннике.
Я выпрямляюсь и смотрю на нее с улыбкой. Уверена, она просто испугалась, ведь она так любит это дерево. Но что-то глубоко внутри, какое-то неспокойное чувство, подсказывает мне, что все не так просто.
- Нет же, это лицо! - восклицает Яннике, подпрыгивая на месте. - Разве ты не видишь?
Я хмурюсь и щурюсь еще сильнее, пытаясь получше разглядеть деформированную кору. И внезапно вижу – щелки-глаза, изогнутый нос, приоткрытый рот...
Я замираю, прикрываю рот ладонью, но Яннике смотрит на меня и приходится неуверенно улыбнуться, сквозь пальцы.
- Похоже на то... – растерянно бормочу я. И только потом спохватываюсь. Зря я согласилась. Но что говорить, если я тоже это вижу?
Это лицо выглядит слишком жутко – будто бы очертания какого-то несчастного, заключенного под кору, пытаются прорваться наружу... Перед глазами встает тот самый чудовищный силуэт, который привиделся мне в ночь грозы.
Но уже через пару секунд все это кажется бредом, и, мало того, даже придумывается неплохое оправдание. Может быть, это Аманда вырезала лицо на вздыбленном стволе, из своей любви к жуткостям, или Самуэль – из скуки. Но Яннике я пока ничего не говорю, ведь, как бы это ни было странно, она не выглядит напуганной. Скорее... воодушевленной.
- Оно живое, - в тихом восторге выдыхает она.
И теперь, придя в себя, я улыбаюсь, уже искренне.
- Все деревья живые, разве нет?
Яннике немного ошеломлена, словно имела в виду что-то другое. Так и есть. Но, если честно, я не хочу ждать, пока она облечет свои мысли в слова, и постыдно ускользаю из сада. Делаю вид, что хочу проверить, куда подевался Ли, а на деле бегу от ее фантазий об ожившем дереве.
Из гостиной слышится едва различимое бормотание, и я осторожно заглядываю в комнату. Ли стоит у камина, оставаясь снаружи, как и обещал, и, запрокинув голову заглядывает внутрь, в дымоход. С его губ слетают неразборчивые, произнесенные вполголоса слова. Я слышу вопросительные интонации и невольно у меня возникает неприятное ощущение, будто он разговаривает не сам с собой, а с кем-то еще...
Сзади раздается звонкий голос Яннике, и я вздрагиваю.
- Ты обещала, что мы будем печь печенья.
Да что со мной такое?.. Я тру глаза ладонями и киваю. Ли вскакивает при слове «печенья» и первым бежит на кухню – конечно, ведь он так любит облизывать тесто с венчика, делая вид, что помогает.
И прежде чем пойти вслед за ними, я с вызовом смотрю на темный зев камина. Я знаю, что там никого нет. Я уверена в этом. И мысленно я клянусь самой себе, что, что бы это ни были за наваждения, они меня не одолеют.
30. ЯННИКЕ
С моего лица не сходит улыбка все то время, пока мы делаем печенья: взбиваем и раскатываем тесто, вырезаем формочками фигурки. Мои самые любимые –цветочки с восемью лепестками. Они же самые сложные.
Мира без конца говорит, несложно догадаться, почему.
- Представь, если бы у нас в саду росли яблони? Сливы и груши, и другие плодоносные деревья. Мы могли бы делать свой собственный джем, чай, лимонад...
- Чай из слив? – перебиваю я с широкой улыбкой.
- Почему нет? – улыбается в ответ Мира.
Ли успевает слизать с венчика тесто, уверенный, что никто не видит, но на самом деле Мира следит за ним краем глаза. Я-то знаю.
- Разве тебе не хотелось бы есть домашние яблочные пироги?
- Почему нет, - я пожимаю плечами.
Мира хочет отвлечь меня, чтобы я не вспоминала про Дерево. Ведь она обычно никогда не говорит про такую ерунду. Но как я могу забыть? К тому же, я специально напомнила ей на печенья, потому что так ей от меня не сбежать.