- Ладно, - Мира вздыхает, тихо, едва уловимо. Только я и вижу эти вздохи. А потом улыбается. – Ты покажешь мне мою комнату?
- Да, конечно!
Я радостно бегу дальше по коридору. И только когда открываю дверь, замираю и прихожу в себя. Меня как будто обливает ледяной водой. Тут же хочется захлопнуть дверь, чтобы Мира ничего не увидела, но она уже здесь, прямо у меня за спиной.
И даже спиной я чувствую, как неподвижно она стоит. Как будто в голове ни слов, ни мыслей.
Ее комната до сих пор пуста. Голые стены, голый пол, лампочка свисает с потолка на изогнутом черном проводе. Я не знаю, что мне сказать. Замечаю в углу две большие сумки и говорю:
- О, Самуэль уже принес сюда твои вещи...
3. АМАНДА
Мне снится черная беспроглядная тьма. Я стараюсь нащупать опору, но руки проваливаются в пустоту. Сыро, мокро, склизко. Вода хлюпает под ногами, они медленно погружаются в ледяную грязь, и между пальцами застревают крохотные камешки.
Мне холодно.
Вокруг по-прежнему темно, и я иду туда, куда течет вода.
Делаю еще один шаг, и больше нет земли под ногами.
Я падаю. В горле застревает крик, царапает глотку изнутри. Я хватаюсь за воздух руками и теперь вдруг лечу. С неимоверной скоростью лечу вниз...
Мое тело, такое тонкое и хрупкое, ударяется о что-то твердое. Я слышу, как хрустят и лопаются косточки. Сползаю вниз по склону и понимаю, теперь я – всего лишь мешок с костями.
Больно... Очень больно... Тысячи крохотных иголок залезают под кожу, вонзаются крючками, и я нанизываюсь на них, как на булавки.
Но боль совсем скоро затихает.
По коже тонкими струйками течет кровь, с каждой секундой ее все больше. А я не могу пошевелиться, лежу на спине и смотрю в темноту.
Шорохи, тихие скребущиеся звуки внезапно появляются из темноты и ползут в мою сторону. Все ближе и ближе. Крохотные ножки щекочут мне лицо, и тут я узнаю их.
Жуки.
Их гладкие панцири, шероховатые крылышки, цепкие лапки повсюду. Они ползут по мне, касаются тонкими усиками кожи, нежно пробуют на вкус. Прячут под собой мое тело, и я тону.
И только теперь мне становится по-настоящему страшно.
Я кричу и брыкаюсь, машу руками во все стороны, но они везде, везде, везде...
Кто-то толкает меня ногой, и я просыпаюсь. С хрипом вырываюсь из кошмара, навстречу яркому свету. В ушах все еще звучит их жужжание. Хватаюсь за сердце и делаю глубокий вздох – в такие минуты кажется, что оно либо навсегда остановится, либо пробьет грудную клетку.
Я в гостиной нашего нового дома, на одном из пяти матрасов, постеленных на пол. Остальные уже встали, и только Самуэль лежит рядом, натянув одеяло на уши. Это ему я обязана новым синяком.
Жуки.
Я поспешно кидаюсь к картонной коробке, где спрятаны банки с насекомыми, и заглядываю внутрь. Но все крышки плотно закрыты, и они вяло дергают лапками внутри, лежа на спине. Им до меня не добраться.
- Аманда, что случилось?.. Ты кричала...
Я оборачиваюсь. Мируна стоит в проеме с зубной щеткой в руке, ее густые темные волосы блестят после душа, падая на плечи тяжелой мочалкой. Она щурится, и ее брови тут же взлетают вверх.
- Аманда, немедленно убери эту гадость подальше от кровати!
Моя старшая сестра всплескивает руками, так, словно я несносный ребенок, и с судорожным вдохом поднимает глаза к потолку. Как бы говоря «За что мне это».
- Это не кровать, - хмыкаю я. Был бы Самуэль в сознании, эта фраза бы непременно принадлежала ему.
- И я спала рядом с ними всю ночь! – выдыхает Мируна.
- Из тебя очень плохая актриса, - фыркаю я и поднимаюсь, чтобы прошествовать с чувством собственного достоинства в ванную.
Мируна старше всего лишь на четыре года и уже возомнила себя моей матерью. Ее брови напоминают мне гусениц, и я демонстративно принимаюсь выщипывать свои, достав пинцет из шкафчика.
Смотря в зеркало, я думаю про жуков. Про их крохотные черные головки. Достаточно ли в них мозга, чтобы мечтать о мести? Скрашивают ли они свое жалкое существование в стеклянных банках грезами о том, как сожрут меня живьем? Способны ли сплотиться ради жестокой расправы над своим мучителем?
- Аманда!
- Что!
Я реагирую не сразу. Наверняка, мое имя звучит уже в четвертый или пятый раз.
- Разбуди Самуэля и скажи ему, чтобы после ванны шел завтракать, - со вздохом повторяет Мируна. – И не игнорируй меня, пожалуйста.
- Ты, действительно, веришь, что этот грязнуля пойдет умываться? – хмыкаю я.