Дерево висельника
Таверна сегодня была заполнена народом как никогда. Погода за окном бушевала, омывая стекло своими слезами. Посетители чинно расселись за круглыми столиками, потягивая пиво и горячий грог, и вели непринужденные беседы, когда дверь гостиницы громко хлопнула, впуская внутрь холодный ветер.
На миг в помещении повисла тишина, но вскоре до запоздалого путника уже никому не было дела. Сбросив с плеч насквозь промокший плащ, странник прошел к камину, дабы обсохнуть и согреть озябшие руки. Огонь жарко пылал в очаге, радуя всех собравшихся своим теплом.
Мужчина распрямился, демонстрируя свой немалый рост, и направился к дубовой стойке, за которой хозяйничал мужчина с едва различимой сединой на висках. Старина Валентин держал этот двор вот уже сорок лет, продолжая отцовское ремесло, и многое успел повидать на своем веку. А потому ничуть не удивился странному гостю, чей пристальный взор медовых глаз заставлял других людей отворачиваться в сторону и спешить оказаться как можно дальше от их обладателя.
Меченных не слишком жаловали, однако в Нимерии к ним относились так же, как и ко всем приезжим – со спокойным радушием и гостеприимством. Какая разница, кто твой постоялец: эльф, гном, маг или мечник. Главное, что он исправно платит за ночлег, а остальное - дело наживное.
Истребителей нечисти всегда побаивались, считая, что те якшаются с Дьяволом, раз способны одержать верх над его слугами. Церковники обзывали их еретиками, невзирая на то, что все охотники исправно носили крест и причащались чаще, чем все священники вместе взятые. Люди, завидев клеймо и необычные глаза, бросались в рассыпную, хватая детей под руку и запирали двери на засов.
Вечно одинокие и всеми гонимые, Меченные вынуждены были влачить свое существование до тех пор, пока еще были способны крепко держать в руках меч.
Заплатив за постой, мужчина заказал себе немного еды и кружку пива, после чего устроился за свободным столом в самом дальнем углу. Посетители бросали на него короткие взгляды, но в них не ощущалось враждебности, лишь интерес и удивление: что могло привести охотника в их края?
Молодая девушка быстро принесла заказ, расставила тарелки на столе, после чего ободряюще улыбнулась и пожелала приятного аппетита. Кормак проводил ее подозрительным взглядом, но от еды не отказался. Он так устал и проголодался, что едва мог держать себя в рамках приличия. Последняя тварь заставила гоняться за собой почти две недели. Тут уж явно было не до сна и отдыха.
Закончив с ужином, путник откинулся на спинку стула и закурил. Дым пушистым облаком поднимался вверх, рассеиваясь под потолком, и смешивался с запахом костра, сушеной травы и жареного мяса. Приятная атмосфера спокойствия и радушия позволяла отпустить напряжение и окунуться в размеренное течение обыденной жизни.
Ливень за окном усилился, монотонно барабаня по крыше, и гости заметно приуныли. Хозяин попытался было поднять всем настроение старыми байками, но народ оказался не слишком податлив. Повисшая в воздухе тишина уже не казалось уютной, но внезапно комнату заполнили чарующие звуки скрипки и гитары.
Двое мужчин-музыкантов, отдыхавших за соседним столиком, наигрывали спокойную мелодию, а молодая женщина, с необычайно густыми и кудрявыми рыжими волосами, сжимала в руках бубен, аккомпанируя друзьям.
Ее мягкий шепчущий голос заставил всех тут же обернуться и позабыть про печаль. Песня лилась, словно вода в ручейке, зачаровывая слушателей и погружая в сказочный мир старого предания, в честь которого хозяин и назвал свое заведение. Вслушиваясь в слова, Кормак отчего-то вспомнил старую историю, которую слышал от одного старика, историю о дереве висельника…
«…Много лет назад, когда Нимерия еще не была так велика, как сейчас, в одном городке жила девушка по имени Мария. Краше ее не было девы во всей округе, и многие парни пытались заполучить руку красавицы, но всем она отказывала. Мать с отцом все никак не могли понять, отчего дочь так категорична в своем нежелании выйти замуж, на что та отвечала, что ждет того единственного, за которым будет не страшно пойти и в огонь, и в воду.
Все ее подруги уже давно обручились и потихоньку ждали свадеб, а Мари все бродила одна, находя утешение у одинокого дерева на краю деревни. Много часов провела она у подножия корявого дуба, читая потрепанные книги о прекрасных рыцарях и благородных дамах.
И вот как-то раз мимо деревни проезжал путник на вороном коне. Остановился он на постоялом дворе, где отец Марии, Рагнар, значился хозяином. С первого взгляда понравился девушке прекрасный незнакомец, и не успела она опомниться, как влюбилась в него. А тот и рад ответить юной красавице на ее светлые чувства, да только отец девушки воспротивился – видано ли дело, чтобы его дочь вышла замуж за иноземца.
Как ни уговаривала Мари родителей, те наотрез отказали ей в желании обручиться со странным мужчиной. И тогда решила она убежать с возлюбленным в другие края, где никто бы не смог помешать их счастью. Ночь мягким покрывалом окутала селение, когда всеобщая любимица вылезла в окно и помчалась к старому дубу, где условилась встретиться со своим нареченным.
И, казалось, все и должно было кончится хорошо, да вот только с первыми петухами прибежал в поселение мальчонка, что каждое утро пас овец на лугу, и рассказал ужасную новость.
Пошел он проверить загон перед дневным выгулом, а путь его пролегал как раз мимо того дерева, возле которого Мария так любила проводить время, когда обнаружил красавицу повешенной на толстом суку. Бросились искать незнакомца, а его и след простыл, будто и не было его никогда.
Долго родители оплакивали смерть единственной дочери, проклиная неизвестного странника, что сгубил их девочку. Да делать нечего, выкопали они могилу у того самого дуба и похоронили там юную деву.
Ночью вышел отец на крыльцо, не зная сна, да так и замер на пороге, не веря собственным глазам. Стоит у ворот его ненаглядная дочь в белом платье, в котором еще днем похоронили ее, и улыбается. Рыжие кудри ветер колышет, а голубые глаза с такой мольбой смотрят на родителя, что тоска за душу берет.
Манит она Рагнара за собой рукой, а мужчина счастья не знает, видя дочь живой и невредимой. Не раздумывая, шагнул он за ворота вслед за родной кровью, а на утро соседи нашли его в канаве со сломанной шеей. И так каждую ночь – стоит только сумеркам окутать город, как утром находят кого-то со сломанной шеей или разорванным горлом.
Долго не знали жители, как уберечься от проклятия, пока старый священник не послал за охотником. В ту же ночь ушел Меченный в поле, а с первыми лучами вернулся с мешком, из которого то и дело капала кровь. Без объяснений вытряхнул он содержимое на пол, и ужас заставил селян вжаться друг в друга.
На дощатом полу, завалившись на бок, лежала голова Марии: бледное личико, ярко-рыжие волосы и замершие голубые глаза, смотрящие в потолок.
- Сами вы свою беду накликали. Девушку не на кладбище похоронили, а на проклятом месте. Вот она и обернулась стригоем*.
Наказал им охотник выкопать тело и перенести могилу в другое место, а дерево то с тех пор стали кликать «Деревом висельника», так как именно там скорый на расправу люд стал вешать преступников. Верили они, что в этом месте таким людям сама судьба велела дух испускать…»
А песня все льется, возрождая в памяти дни минувшие, а вместе с ними и то, как изменилось все с тех давних пор. Дуб тот и по сей день растет на окраине города, и маленькие дети с упоением играют под его густыми ветвями.