Ноги дрожали, стоять ровно не получалось, и я попросту сползла по стеночке на пол. Там же и осталась сидеть, пытаясь успокоить бешено колотящееся сердце и наблюдая за колдуном, пока он усаживался за стол и с видимым аппетитом ел свой ужин. Вот тебе и щедрый клиент. Но что же он со мной делал?! Боль прошла окончательно, и я несмело ощупала место, где еще недавно находился его большой палец. Нашла маленький, с медную монету рубец, с какими-то неровными краями. Ожог, но на ощупь кажется старым. Повернувшись боком к господину Герберту, распустила шнуровку на платье и приспустила его с левого плеча, чтобы взглянуть на шрам. Темным пятном на коже выделялся символ, напоминающий древнюю руну. Прислушиваясь к ощущениям, начала медленно зашнуровывать простенькое черное платье горничной и заметила, что в голове что-то изменилось. Она словно стала в три раза больше, но, с ужасом ощупав себя, я поняла, что мне так только кажется. Тело обмякло как неподатливый, пыльный и тяжелый мешок. Когда я нашла в себе силы и смелость пошевелиться и попробовать встать, колдун удовлетворенно хмыкнул.
- Быстро ты в себя пришла. Подойди сюда, присаживайся.
Внутри меня схлестнулись страх, гнев и любопытство. Любопытство победило, я с опаской приблизилась к постояльцу и села на стул напротив него. Хотелось нахамить, сделать что-нибудь вызывающее, но я помнила, как легко он заставил меня молчать, а потому почла за благо проявить осмотрительность. Мужчина закончил есть, подтянул к себе кружку с медовухой и внимательно вгляделся в мои глаза:
- Как тебя зовут?
- Славна.
Он хмыкнул.
- Славна... Давно не слышал восточных имен на севере. Хорошо, Славна, слушай меня внимательно. Я маг, - полушепотом поведал Герберт. - У каждого из нас - свой талант, а зачастую несколько, но близких по свойствам. Так вот один из моих талантов - умение видеть других магов и... их таланты. Было странно увидеть ведьму с твоим даром в таком месте и на такой работе. Я даже подумал сперва, что ты еще не проявилась. Но теперь понимаю, что ты очень даже в курсе собственных талантов. Не обидно, имея внутри себя огромную силу и недюжинные способности, работать горничной и кухаркой на постоялом дворе?
- Обидно? - в моем ответе перемешались недоумение и раздражение, я отклонилась на спинку стула и зло вгляделась в лицо собеседника. - Обидно убежать из дома в пятнадцать, отказавшись от всего привычного и родного, из-за какого-то дурацкого дара. Обидно сгореть на костре, только потому, что умудрилась родиться какой-то не такой. Обидно все время держать в себе чувства, отказываться от свиданий, бояться быть уличенной. И думать, что именно этот парень, который так светло улыбается тебе сейчас, после первый побежит в храм, чтобы донести и получить заслуженные десять золотых. А работать в приличном месте не обидно, это очень даже неплохо.
- И сколько лет тебе сейчас?
Я поморщилась.
- Сейчас мне семнадцать.
- Семнадцать? Впрочем, при твоем даре не удивительно. Когда смотрю в тебя, мне кажется, что ты уже перестарок. Когда отвлекаюсь на лицо, кажется, что едва исполнилось пятнадцать.
Я пожала плечами. Я всегда была худенькой и довольно бледной. Мне давали и меньше, на первый взгляд.
- Что это было, господин Герберт? - подавшись всем телом вперед, настойчиво спросила я.
Он отвлекся от своих мыслей и соизволил ответить:
- Подарок.
- Какого рода? - незнакомый колдун решил пригреть сиротку? В доброту людей я верила мало, дар не способствовал.
Господин Герберт словно что-то понял про меня. Он принялся говорить медленно, подбирая слова. Я видела, что он не лжет.
- Маги нашего с тобой типа обладают специфической способностью сохранения и накопления знаний. Некоторые из нас становились архивариусами и затем создали некое место или, скажем так, пространство, в котором могли бы хранить свои знания и передавать их другим. Инквизиция появилась не сегодня. Сохранять заметки и писать книги о магии опасно. Самое ценное - знания - должно храниться там, где никто не найдет.
- Вы поделились со мной знаниями? - изумлённо спросила я и мысленно заглянула внутрь собственной головы, стараясь что-либо понять или вспомнить. Ничего в голове не всплывало, я разочарованно поцокала языком. - Не-а, не работает.
Он с усмешкой следил за выражением моего лица и, видимо, находил все это забавным, отхлебнул остывающей медовухи и продолжил:
- Еще как работает, ты просто пока не умеешь этими знаниями пользоваться. Сегодня ночью, когда начнешь засыпать, я помогу тебе. И ты все поймешь.