Весть грянула, как гром средь ясного неба.
Батюшка не хочет служить! Как — не хочет? Прыгает по балке и кричит кукареку! Как? Как? Кукареку! Прыгает по балке и кричит кукареку! Пляшет на балке и плюется сверху!..
Солнце крутится все быстрее, спускается все ниже, а толпа тронулась и потекла от реки обратно, вверх к церкви.
Христос спаситель!.. Деточки, где вы? Как же он не хочет служить? Грехи наши!.. Боже, не губи нас! Наш дом, господи, всегда был твоим убежищем и оплотом!.. Василе! Ион! Горе! Сыночки, вы туда не суйтесь!.. Как же не соваться, бабушка! Все должны молиться! Все!.. А солнце-то? Наземь садится, светопреставленье началось! Опомнитесь, люди добрые! А как же колокола трезвонят? Кто открыл церковь? Где дьячок? Чок! Чок! Дьячка куда подевали? Дьячка не будет! Как — не будет? Смотрите, Кассандра горит! Кассандра! Бабы, где Кассандра? Нет Кассандры! Как — нет? И на реке не было! Ни дьячка, ни Кассандры! Ох, как бы на нас не перекинулось! Попа сюда! Попа сюда! Попа сюда!
Народ бросился в село, а я остался под мостом. Затылок мне напекло, глаза слезились, в голове жужжало, как в улье, солнце палило все нестерпимее, и я все крепче сжимал в руках тяжелый багор, бессмысленно тыкая им в мутную воду и выволакивая на свет то заржавевшую железную банку, полную ила, то охапку вонючей подводной травы. Я ворошил крюком багра чмокающие камни, бороздил дно то справа, то слева… Зачем, почему — не знаю. Я ничего не слышал, а видел только мост над собой, черный ручей под мостом и багор…
Между тем толпа добралась до церкви: кто втиснулся в ворота, кто сиганул через ограду, кто уже теснился у сарая, кто посреди двора бухался на колени. Места хватило не всем, многие остались на улице.
Что там? Люди добрые, что там? Ой, да не топчите меня!.. Пусть перестанут звонить, ничего не слышно! Где поп?.. Люди добрые, что там? Батюшка повесился! Как — повесился? Люди добрые, батюшка повесился? На балке в сарае! На балке? Боже, боже мой! Что стоишь? На колени! Женщины, на колени! Сыночек, ляг рядом со мной, конец света пришел! Такого у нас в селе не бывало с тех пор, как церковь стоит! Такого у нас в земле не бывало с тех пор, как село стоит! Смерть пришла! Что я тебе сделала, господи, чем провинилась? Если он батюшку отнял, пусть и нас забирает! Исусе Христе! А я еще и мужчину не узнала!.. Боже святый, что говорит эта девушка?! Что болит, про то и говорит! Да скажите им там, пусть не звонят больше: ни хрена лысого не слышно! Эй, хватит звонить, слышишь! Колокола! Колокола! Ладно, дочка, не такую сласть потеряла, чтобы плакать! Мир гибнет, а она… Вам хорошо, дядя, а я обрученная… Остановите колокола! Так батюшка ведь скончался, пусть звонят. Какой батюшка скончался? Тьфу! Он в доску пьяный, на балке дрыхнет! Недовесился, значит? Ну и слава богу! Слышите, люди? Живой! Будет сегодня конец этому звону? Скиньте звонаря на землю к чертовой матери! Заберите у него веревки!.. Что случилось, люди добрые? Что там? О, проснулся! Мужики, кончай тесниться, сарай трещит! Назад сдайте! Ногу отдавил, гад! Ох, господи, с утра сегодня грешу… Да что ж он делает, клятый поп?! Эй, кто поближе, посмотрите, что он там делает! Ион! Пинтилие! Чего ты меня дергаешь, я и так ничего не вижу! Тихо, слушайте все! Молчите, люди добрые! Цыц, баба, хватит выть, распелась! Батюшка говорить будет!.. Кхгрмм!.. Тихо! Батюшка говорит! Батюшка говорит!.. Что он сказал, а? Замолчишь ты, наконец? Слушай ухом, а не брюхом! Да что слушать-то?! У-ху-ху, поп клепаный! Вы знаете, что он сказал? Он сказал, чтобы Кассандра поцеловала его в одно место!..
Батюшка скакал по балке как оглашенный, без конца харкал и хихикал и, считая, видно, что находится в исповедальне, манил к себе невидимую Кассандру. Он говорил: а ну! еще разочек! и еще! Люди, стоявшие внизу на коленях, с ужасом следили, как их молодой, но уже пузатый батюшка прыгал легко, словно горный олень, но узкой балке. Его лицо покрылось потом, волосы были всклочены, русая прядка прилипла ко лбу… Где он видел Кассандру? Ее нигде не было — ни на балке, ни в сарае, ни во дворе! И с чего он взял, что находится в исповедальне? Все онемели, и все поняли то, что само просилось на язык: батюшка встречался с Кассандрой в исповедальне. Подумать только — в исповедальне! Согрешили попы за наши грехи!..