— Что там еще? — в темные сени выглянул один из мужей.
— Тсс… странник явился, — ответила одна невестка, сейчас уже забылось какая.
— Накормите… — последовал новый приказ, и, шумно зевнув, спрашивавший снова скрылся в комнате. Было не так светло, как показалось сначала, просто дождь перестал и ветер разогнал тучи.
Итак, невестки занялись гостем, для начала пригласив его в дом.
— Если бы мне дали чем-нибудь укрыться… хоть мешком… — простучал зубами пришелец.
— Найдем, входи, — сказали женщины, ввели его в свою комнату и зажгли свет.
Гость оказался высоким, статным парнем, только небритым.
— Глазам больно, — пожаловался он, заслоняясь рукой от лампы, что заставило одну из женщин снова погасить свет.
— Надо ему дать переодеться, — решили они, и каждая кинулась рыться в вещичках своего мужа.
Через минуту к ногам пришельца полетели брюки, исподняя рубаха, сорочка, подштанники, полотенце, гребень.
— Ты голоден? — раздался вопрос, когда гость переоделся и прибрался.
Пришелец, только что осознавший, что находится один среди семи женщин, растерялся и что-то такое проговорил, но хозяйки не разобрали его бормотанья.
— Если голоден, накормим…
— Нет-нет, — смущенно ответил незнакомец, — а вот поспать бы малость…
Ныне, когда невестки пересказывают эту историю друг дружке, каждая утверждает, что последние слова были услышаны ею уже во сне.
Да, они говорят, что последние слова расслышали как сквозь сон. И старшая невестка, и остальные, за исключением младшей, все в один голос утверждают, что, произнеся косным языком эти слова, незваный гость внезапно сделал несколько шагов вперед и, наклонясь, шепнул что-то на ухо младшей.
И вот уже третий день шесть невесток донимают седьмую, разумеется не при мужьях, пытаясь дознаться, что именно сказал ей незнакомец.
— Не помню, — упрямо отвечает младшая.
— Ты с ним знакома?
— В первый раз видела…
— Шлюха, все расскажем мужу, — грозит старшая. — По-хорошему признавайся!
Но вот одна из женщин заметила у ворот девочку с фотографией и пытается привести товарок в чувство:
— Тише, сестры… умер кто-то.
— Пускай! — огрызается старшая и еще крепче вцепляется в волосы младшей. — Говори, не то… головой об стенку!
— Нет, я не знала его до той ночи, — вздыхает младшая.
— Что же он шептал тебе на ухо?
— А вы не слышали?
— Говори, потаскуха!
— Он сказал, что голоден…
— И все?
— Все. Сами же видели: наклонился и шепнул, что голоден как волк.
— Мы все слышали! — рычит старшая. — Но дело не в этом. Почему именно тебе он признался, что голоден? И почему на ухо?
— А разве на ухо? Я сидела так же, как вы, и вдруг слышу: голоден… На ухо он это сказал, да?
— На ухо! — кричат шесть невесток. — Но почему тебе? Почему именно тебя он выбрал среди нас?
— Откуда я знаю? — Младшая осторожно пытается высвободить волосы, по старшая бдительно следит за ней и не ослабляет хватки. — Ну откуда мне знать, почему меня? Я-то в чем виновата?
— А дальше что было?
— Что могло быть… Вы разве не помните?
— Мы-то помним, но хотим, чтобы ты сама призналась!
— Вы велели мне накормить его…
— Мы?!
— Да, вы. Я не хотела, спрашивала, почему я, но вы все быстро попрыгали в постели, а мне приказали его накормить. Ну, я и отвела его на кухню…
— Все?
— Все.
— Почему же утром он спал на кровати за домом?
— А где я должна была его положить?.. Впрочем, не помню. Он правда там спал?
— Ну погоди, мы еще поговорим, — грозит кулаком старшая и отпускает жертву.
Она отпускает жертву и поворачивается к воротам, где стоит девочка с фотографией моего брата. Она поворачивается к воротам и начинает негромко завывать. Остальные подхватывают. Младшая просто плачет. Но не успевает девочка с фотографией отойти от ворот, как все невестки снова поворачиваются к младшей, оттесняют ее в дом и, загнав в комнату, возобновляют допрос: