— Вперед! — командует он. — Дуй до горы, старик! Все в порядке! К победе!
— Хлебушка бы! — кричит впопыхах дед Григоре и мелкими шажками бежит к воротам. Одной рукой он придерживает косу на плече, другой — миску с борщом, в которой прыгает ложка. — Хлебушка не забудьте, люди добрые!
— Чего-чего? — опять не понимает бригадир.
— Хлеба!
— Ах, хлеба! Хлеб сперва скосить надо, смолотить, на муку перемолоть и в печи испечь! Ха-ха! Шучу! Бабка, неси хлеб!
Бабка вихрем несется к плите, отрезает здоровенную краюху, доставляет ее к воротам, но у старика заняты руки. В одной — коса, в другой — миска и ложка. Он бежит-бежит, а сам жалостно поглядывает на хлеб, который протягивает ему старуха, семенящая рядом.
— Эх, голова садовая! Бабке косу отдай, пока поешь! — кричит бригадир. — Ну, люди! Ничего сами не сообразят!.. И не останавливайтесь: солнце всходит!
— И верно, не догадались!.. — старик передает косу старухе.
— А с хлебом что же делать? — беспомощно спрашивает она.
Действительно, теперь у старика в одной руке миска, в другой — ложка. Хлеб держать опять нечем.
— Снова не слава богу! — бригадир возмущен бестолковостью стариков. — Ты, бабка, одной рукой держи косу, а другой — давай ему хлеб откусывать на ходу! И не отставай! Помни про честь бригады!
Бежит старый Григоре, кое-как хлебает борщ, кое-как откусывает хлеб… Они уже добрались до колодца, оставив позади добрый десяток домов.
— Перец! — вспоминает вдруг старик. Но не останавливается. Бежит дальше.
— Что ты сказал? — юбка мешает старухе, она едва поспевает за мужем.
— Перцу, говорю, дай! И соли!
Бабка, всплеснув руками, останавливается, смотрит назад, на бригадира, словно взывая к нему о помощи.
— Ничего, — утешает он старуху, — со временем привыкнешь! Сошьешь себе фартук с карманчиками: в одном — соль, в другом — перец, и так далее! А теперь пусть он себе бежит дальше, а ты смотайся за перцем и солью. Только, чур, догоняй!
Старуха поворачивает обратно, а дед бежит вперед, вперед. Дороги расходятся перед ним, как рельсы на стрелках. Он доедает последнюю ложку и машинально поворачивает голову за хлебом, но бабки рядом нет, и миска пуста… кончился борщ! С досады дед лихо швыряет миску через ограду в чей-то двор. Ложка летит в другую сторону Так! Нечего церемониться! Речь идет о чести бригады!
— Давай, бабка, давай! — подбадривает старик старуху, которая изо всех сил пытается его догнать. — Давай косу!
Он уже завидел конец дистанции и протягивает руку за орудием производства, но смешавшаяся бабка нечаянно по дает ему перечницу.
— Косу, я сказал!
Она отдает косу.
Как оглашенный летит старик по полям…
Добежал. Косит.
А по дороге снова идет к нему бригадир. Не спеша идет, ни шатко ни валко. Подходит смотрит, качает головой и вдруг кричит:
— Стой, дед! Так не пойдет! Ты что делаешь?
— То есть в каком смысле?.. Кошу.
— Разве так косят?
— А как же?
— Разве это рядок, разве это полоса? Здесь выступ, там впадина… За комбайном стерня тянется ровная, чистая а за тобой… смотреть противно! Видать не все твои помыслы и устремления направлены на уборку! Видать, о чем то еще думаешь, пока косишь!
— По правде говоря, пить хочется…
— А знаешь ли ты, что алкоголь — яд? Что капля никотина убивает лошадь?!
— Да я не в том смысле… я бы водички!
— Старик! Водички здесь нет, и мы не можем ждать милостей от природы. Попьешь вечером! Люди-то работают, а не пьют! Вон шумины кишат… тьфу! Я хотел сказать: машины шумят! Красота!
— Так ведь и я тоже с утра без перерыва кошу.
— Косишь… Но как? Зря только силы расходуешь! По максимуму! А толку минимум!
Старик обижается:
— Максимум там или минимум — это я не понимаю, товарищ бригадир. Кошу, как меня покойный отец учил, а его — дед, а деда — прадед!
— Вот именно! Дедовская технология! Допотопные методы! Неэффективное вложение физических ресурсов! И это именно сейчас, когда мы горим!
Бригадир заходит спереди и становится прямо перед дедом:
— Давай коси дальше, а я посмотрю и все объясню, что от тебя требуется на текущий момент. Если ты, конечно, и впрямь дорожишь честью бригады… Ну, поехали!
Старик ожесточенно замахивается косой. Бригадир испуганно подпрыгивает.
— Эй, полегче!.. Ну, теперь видишь? Пока ты ведешь косу справа налево, совершается полезная работа. А когда слева направо?.. Дошло, нет?
Не дошло. Старик озадаченно смотрит на косу, на свои руки, на бригадира, и движения у него вконец разлаживаются. Непонятно… справа налево, слева направо… Он ведь не левша, всю жизнь так косил!