— Почему? — его голос требовал ответа, но я даже не подняла глаз.
— Почему? — горячие руки коснулись моих плечей, и официальность исчезла.
Я посмотрела на него, пока он не вытряс из меня всю душу, и потерялась еще сильнее. Я не знала, что ответить. В голову лезли глупые мысли о бегах в пограничном мире, о девушке с парнем, застигнутых нами на лестнице.
— Не могу, — я вновь опустила взгляд, ожидая, что он засмеет меня или пристыдит, или просто проставит в своих бумагах незачет. Но вместо этого он на миг сжал меня сильнее, а затем резко отпустил. И, как ни странно, мне стало холодно и одиноко без его рук.
— Ругарин, — в моих глазах читалась и мольба, и отчаяние.
— Я понял, — горько усмехнулся он, — ты не можешь причинить вред незнакомцу из пограничного мира.
— Как и он мне, — пробормотала я во внезапном озарении.
— Как и он тебе, — подтвердил мою догадку Ругарин.
— Отпусти меня…
— Не проси.
— Отпусти.
— Почему ты так хочешь уйти? — его глаза были совсем близко и обжигали своим огнем.
— Это все уже было, — выдавила из себя я. — Ничего хорошего не вышло.
— Что было? — не понял он.
— Власть и любовь, две несовместимые вещи.
— Сайрус. Значит, вот в чем все дело, — догадался он. — Ты любишь его?
Я молчала, но мое молчание кричало сильнее слов.
— Любила, — честно ответила я, а в сердце открылась кровавая рана. И почти сразу же я ощутила натянувшийся канат, призывно подрагивающий на ветру.
Сайрус позвал меня. Впервые за долгие одинокие дни и ночи, впервые после нелепого расставания у Дона, впервые за вечность без него. И я шагнула, упала, рухнула прямо ему на руки.
Я смотрела на Сайруса во все глаза и не могла поверить, что вновь вижу синих птиц на его жилетке, эти идеально прямые черные волосы и благородные черты лица. И ни капли ненависти или презрения, что так жестоко запечатлелись в моей памяти.
— Я почувствовал, что тебе очень больно.
— Больно? — растерялась я, но быстро сообразила, о какой боли он говорит и запнулась. — Сайрус?
Мы были в странной маленькой комнатке, совершенно мне незнакомой. Точно не в доме Сайрусае в столице. В Оре? Догадка пронзила меня новой болью. Сайрус вздрогнул. Он чувствовал меня. Я взглянула на его дерево и увидела крохотный росток, который и кустом-то назвать было нельзя. Так странно: ведь дерево Гора наверняка уже большое.
Может, и правда, все дело было в любви и взаимности?
— Я слышал, тебе дали убежище в Кресании, — заговорил Сайрус.
Вот, значит, как он это назвал. Удобно.
— Извини, если я вытащил тебя невовремя, — он искренне испытывал неловкость, а я готова была наброситься на него с кулаками. Я столько времени его не видела, мучилась, ненавидела и скучала. А он просит прощения за несвоевременность?
— У тебя, очевидно, своя жизнь, и я не имел права…
Я не могла больше это слушать:
— Где мы?
— В Гаке, в столице, в Коллегии.
— Где?! — я была искренне удивлена. — Ты получил амнистию?
— Нет, — качнул головой Сайрус, — на самом деле…
— Сайрус, ты готов? — дверь распахнулась и в комнатку ворвался Тонвель, и тут же замер, натолкнувшись взглядом на меня. — Скажи, что это тоже входило в твой план.
— Что входило? Какой план? — потерялась я, переводя ничего не понимающий взгляд с Сайруса на Тонвеля. Не такой встречи с Сайрусом после долгой разлуки я ожидала, да и не ожидала вообще, если уж на то пошло, и тем более вместе с Тонвелем, как при нашем расставании.
— Столица Гаку еще нужна, — с опаской посмотрел на меня Тонвель.
— Что происходит? — не выдержала я и потребовала ответа у Сайруса.
— Переворот, — как-то грустно сообщил он мне и, замявшись, бросил непонятный взгляд на Тонвеля.
— Не знаю, как ты будешь выкручиваться, — Тонвель бросил не сильно приветливый взгляд в мою сторону, — но Дигин на трибуне зала Совета в полной уверенности, что сидит у себя за столом в кабинете. И если кто-то нарушит целостность иллюзии, она развеется.
— Что вы задумали?
Тонвель на глазах превратился в ненавистного мне Кавера.
— Его нет в городе, — пояснил он Сайрусу и кивнул в сторону двери.
— А мне что делать? — вырвалось у меня, когда я поняла, что они уходят.
— Не мешать, — прошипел новоиспеченный Кавер и подтолкнул собравшегося было мне что-то ответить Сайруса.
Я спустила все силы в землю, как учили меня в Кресании и тенью двинулась за ними. Тонвель с Сайрусом миновали один поворот коридора, затем другой, а потом, спустившись по лестнице, подошли к дверям зала. Окружающие начали их замечать и провожать долгими взглядами, затем и вовсе в открытую обсуждать.