Лавина вопросов, фейерверк страстных фантастических грез... Во всем этом Гартазьян не нуждался, если собирался и дальше руководить операцией. Мысленно он закатил себе оплеуху и усилием воли сосредоточился на реалиях сложившейся ситуации.
Прошло уже больше минуты, как он услышал гулкий, раскатистый рев горизонтальной дюзы: стало быть, экипаж выбрал подходящее место для осадки. Гондола плыла всего футах в двадцати над землей, у ее борта Гартазьян видел несколько человеческих силуэтов - похоже, матросы разворачивали пушку, установленную на планшире. Он встревожился: достаточно ли безопасна дистанция в двести шагов? - и тут пушка бабахнула. В землю вонзились четыре гарпунных якоря на канатах. Не теряя времени даром, матросы стали выбирать канаты, и гондола послушно двинулась вниз. Над ней тяжело раскачивался шар он остался неспущенным.
- Теперь ясно одно, - сказал Гартазьян лейтенанту. - У наших гостей нет намерения задерживаться, иначе бы они открыли клапан.
В ответ лейтенант лишь поспешно отдал честь. В сопровождении сержанта Киро отъехал прочь, чтобы развернуть отряд в кольцо вокруг корабля. Гартазьян достал из седельной сумки бинокль, направил на гондолу и навел резкость. В поле зрения попали четверо членов экипажа - все они занимались швартовкой, - но его внимание привлекла иная деталь. Конструкция гондолы почти не изменилась со времен Переселения, однако на корабле не имелось противоптертовых орудий. При всей их тяжести они были крайне необходимы для прохождения нижнего слоя атмосферы Мира, поэтому Гартазьяна заинтриговало их отсутствие. Неужели нашлось подтверждение тому, что птерты - летучие шары, практически подчистую выморившие Колкоррон, - оставили человечество в покое? У Гартазьяна подпрыгнуло сердце, стоило ему вообразить цивилизацию двух планет: все те, кто разочаровался в Верхнем Мире, вольны вернуться на Мир... где их ждет чудесное воссоединение с любимыми, которые считались давно почившими...
- Дурак! - обругал он себя шепотом, опуская бинокль. - Опять бредовые мечты! Или ты такой выдающийся военачальник, что можешь безбоязненно тратить время на хмельные грезы? - Прежде чем двинуться вперед, он напомнил себе о двух важных обстоятельствах. Его служебной карьере мешала амбивалентность, проистекавшая из чувства вины, и ныне судьба, приведя его к месту посадки инопланетного корабля, сулила прекрасное вознаграждение за все неприятности. Из Прада сообщили по солнечному телеграфу: "Король Чаккел скачет к вам во весь опор. Полковник Гартазьян наделяется полномочиями выяснить обстановку и принять любые меры, какие сочтет необходимыми". Выгодно показать себя в таком деле - значит получить в будущем неисчислимые блага.
- Оставайтесь здесь, - приказал он лейтенанту, только что вернувшемуся назад, и нарочно умерил шаг синерога, давая гостям понять, что намерения у него не враждебные. Полковник подъезжал к кораблю, терзаясь неприятной мыслью: кираса из вываренной кожи - слабоватая защита от огневого залпа. Но в седле он держался прямо, излучая уверенность в себе и готовность к любым неожиданностям.
Заметив его приближение, незваные гости бросили работу и столпились у борта гондолы. Гартазьян высматривал капитана, но весь экипаж казался на одно лицо: всем лет по двадцать, на каждом - форменные коричневые рубашка и камзол. Правда, кружки на лацканах камзолов различались по цвету, но Гартазьяну это ровным счетом ничего не говорило.
К удивлению полковника, посланники Мира оказались настолько похожи друг на друга, то их можно было принять за братьев: одинаково узкие лбы, близко посаженные, выпуклые миндалинки глаз и острые, торчащие вперед подбородки. Въехав в тень шара, он с тревогой разглядел у всех четверых желтушную кожу со странным металлическим отливом, будто к ним совсем недавно прикасалась некая жестокая хворь. С этим никак не вязалось высокомерие новоприбывших; на Гартазьяна они взирали с выражением, которое показалось ему насмешливо-презрительным.
- Я - полковник Гартазьян, - представился он, остановив синерога в нескольких ярдах от гондолы. - От имени короля Чаккела, владетеля планеты, приветствую вас на Верхнем Мире. Мы были в высшей степени удивлены, увидев ваш корабль, и нас беспокоит масса вопросов.
- Приветствия и вопросы оставьте при себе, - с незнакомым Гартазьяну акцентом произнес самый высокий из четверки, стоявший с правого края. - Мое имя - Орракоульд, я командир корабля и прибыл на эту планету с посланием от короля Рассамардена.
Нескрываемая враждебность в голосе пришельца поразила Гартазьяна, но он решил держать себя в руках.
- От короля Рассамардена? Никогда не слышал о таком.
- Это неудивительно, учитывая все обстоятельства. - Орракоульд презрительно улыбнулся. - Вообще-то я предполагал, что к этому времени Прад умрет, но как удалось Чаккелу занять трон? А какова судьба принца Леддравора? И Пауча?
- Тоже мертвы. - Гартазьяну нелегко было пропускать мимо ушей вызывающий тон пришельца, но он старался - ради чести гвардейского офицера. - Чтобы еще лучше прояснить ситуацию, я намерен изменить форму нашего диалога. Теперь я буду спрашивать, а вы - отвечать.
- А что, если я решу иначе, а, старый вояка?
- Ваш корабль окружен моими людьми.
- Это не ускользнуло от моего внимания, - ухмыльнулся Орракоульд, - но так как ваши блохастые скакуны не способны воспарить, подобно орлам, нам на все наплевать. Мы можем взлететь в любое мгновение. - Он отвернулся от борта, и секундой позже в подбрюшье шара ударила струя раскаленного газа, отчего корабль дернулся вверх.
Напуганный хлопком синерог полковника вскинулся на дыбы, и, к великому удовольствию зрителей, Гартазьяну понадобилось применить всю свою сноровку, чтобы удержаться в седле. Тут он понял, что "гости" и правда в гораздо более выгодном положении и выбранная им тактика оставляет желать лучшего. Если так пойдет и дальше, он станет посмешищем. Полковник обвел взором широкий круг всадников, показавшийся теперь таким далеким, и попробовал действовать по-другому.