— Да, политической трескотни стало меньше, пресса потеряла к убийству интерес и начальство уже не так нервничает. Хорошо, что мы не запаниковали. Кому он нужен, негритос, верно?
Тоул хмыкает и качает головой.
— Верно, — без всякого выражения говорю я. С Тоулом надо быть начеку; может, он просто решил посмотреть, как я отреагирую. Ну нет, на эту уловку меня не взять. — Боб, я пришел по делу. Знаю, вы хотите временно отменить все отпуска, но я просто свалюсь, если не отдохну. А уж чего мне никак не хочется, так это пойти по стопам Басби. Тот случай в субботу, он совсем меня доконал.
Я только что не умоляю. Как же мне нравится этот голубой цвет, в который выкрашены стены в кабинете Тоула. Из-за него здесь всегда как-то холодно. И еще запах. Несвежий запах табака, словно въевшийся в одежду и кожу Тоула. То есть против сигарет я вообще-то ничего не имею, но этот мудак…
— Ладно, Брюс, ладно. Я санкционирую предоставление отпуска по особым обстоятельствам. Но только в вашем случае. С учетом особых обстоятельств. — Тоул выжидающе смотрит на меня, как будто в надежде на некий отклик. И, разумеется, безрезультатно. — Только прежде проинструктируйте всех, кто занят в расследовании. Надо, чтобы с делом закончили в ваше отсутствие. — Он снова переходит на высокомерно-официальный тон, как будто я не знаю, что именно заставило придурка сделаться посговорчивее. Эврика! Тот совсем коротенький разговор с Великим Магистром Фрэнком Кроузьером дал-таки результат. Фрэнк ввел его в курс дела. Заставил взглянуть на вещи с другой точки зрения.
— Спасибо, Боб. Ценю и благодарен.
Тоул расклад знает. И Ниддри тоже надо бы поторопиться с моим назначением. Это моя работа. Йо-хо-ха! Сначала праздник, а за ним и назначение. А самое главное: тупой корове Кэрол следует поторопиться, чтобы получить местечко на Звездолете Брюса Робертсона. Тем более что мест на кораблике может и не хватить на всех желающих. Серьезно, вы только посмотрите, как эти шлюшки выстраиваются ко мне в очередь.
Звоню Блейдси, чтобы сообщить, что все на мази, а потом еду в турагентство на Лотиан-роуд, которое специализируется на таких вот горячих заказах. Слушаю дебютный альбом Кертиса Стайгерса, сильно уступающий его классическим синглам «Хочу знать, почему» и «Мне важна только ты». Аккуратненькая пташка с хохолком из черных колечек вместо волос быстренько все оформляет, и единственное облако на горизонте — это то, что все прямые рейсы забиты и нам придется лететь с пересадкой в Брюсселе. Девочка сообщает, что никогда не была в Амстердаме.
— Может быть, как-нибудь захвачу вас с собой, — улыбаюсь я, потирая щетинистый подбородок.
Она напряженно-безрадостно улыбается в ответ. К тому времени когда я выхожу с билетами, снова начинает идти снег. Под башмаками поскрипывает. Забираюсь в машину и отправляюсь в Ист-Энд. Паркуюсь на Гэйфилд-сквер, возле местной тюрьмы, покупаю цыпленка в «Глубоком море» и жадно съедаю его на ходу. Потом захожу в «Мазерс» выпить кружечку пива. После третьей пинты решаю, что возвращаться в гадючник сегодня уже не имеет смысла.
Еще раз звоню Блейдси на работу и сообщаю, что билеты у меня. Может, позвонить Банти? Подумав, решаю, что не стоит напрягать телку перед отъездом, а то она еще чего доброго возьмется за него всерьез и испортит нам вечер. Блейдси мнется, но я говорю, что, если он трахнет кого-то на стороне (шансов мало), это добавит ему привлекательности в глазах Банти. Если бы так оно и было, хрен бы я ему что сказал. Точно. Разговариваю с ним, как последний мудак.
Встречаемся с Блейдси в «Гилфорде», пропускаем по пиву и берем курс на индийский ресторанчик. Блейдси заказывает цыпленка — самое то для такого педика, как он, — я же беру говяжье виндалу. Плевать на все — живешь только один раз.
Потом тянемся в «Риц», где как раз сегодня вечер для разведенных и разлученных. Ясно, что туда припрутся все, кому уже деваться некуда. Так и есть — сгрудились в кучку вокруг своих сумочек и отрываются под Билли Джоэла. Вроде бы и смотреть не на что — напряженные, ножки-спички, сухие вялые шеи, но Брюс Робертсон не привередлив, для него все — мясо, и жилы и вырезка. Главное, чтобы с кровью.
Садимся рядом с двумя вешалками, а те уже готовы — стоило только предложить выпить. У маленькой и темненькой вид угрюмый, сразу ясно, кто ей жизнь испортил. Косит под лесбиянку. Может, встретила где-то на жизненном пути уголовного типа и хлебнула с ним всякого, но кто виноват, если ни мозгов, ни характера не хватило найти получше.