Я поднимаюсь (Я вполне уверен,)е ребята.
Они, конечн(что не одинок. Да и)й. Так что я и еще парочка ребят: (почему должно быть) Стив Андервуд, Кен, который (именно так? Мне даже) из Абердина.
Масонский р(кажется, что я ощущаю)ая сексуальность.
А чего еще (их присутствие здесь.)вроде Рэя Леннокса и других (Они изгибаются и ползают)каких дел с ними.
Среди мас(в животе Хозяина, но)o как это сделать, если вокруг это (может, это только игра)
В задней ко(моего воображения. У меня) узоры и мигающий свет, котор(есть Хозяин, мой друг,) сторожит, когда Кулсон режет (дающий все необходимое) крик и Андервуд опускает руку (для выживания. Но чтобы) очку к надрезу и сосет прямо (жить, мне необходимо)утылку и старине Гасу понадобитс(много больше. Я должен) о женщинах и их коварных зам(ощущать себя частью)и чести. Унылый, пожухший вид (чего-то большого 000000)faux pas. И все же старый мудак (00000000 диета у этого парня не очень питательная. Это указывает на то, что его великое путешествие по жизни началось в не самых благополучных обстоятельствах. Он поглощает слишком много дешевого и бесполезного мусора. С другой стороны, само количество пищи свидетельствует в пользу того, что он вырос в мире лишений и, хотя сумел накопить достаточные запасы ресурсов, так и не смог избавиться от всех этих пролетарских привычек. 0000000Жизненная философия Хозяина достаточно проста: лучше больше, чем лучше. 000000000000000000000000000)
Мы берем еще по мале(000000000000000000) и Филипп, так как темное крепкое пи(000000000000000000) Мы с Рэем отделываемся от Блейдси, но лишь после того, как выкачиваю из этого клоуна всю нужную информацию о психическом состоянии Банти. Потом потихоньку смываемся и отправляемся домой к Рэю. Квартира обставлена в стиле посттэтчеровского обиталища ёбаря-одиночки. Другими словами, никакого стиля и нет. Есть обычный набор: двухместный обтянутый бархатом диванчик и в пару к нему кресло. Все, как у той шлюхи в Амстердаме! Меня на такой диванчик не заманишь, а вот Инглис бы точно уселся. Только рядом с Рэем и он бы ничего не почувствовал!
Рэй ищет зеркало, ложечку и ножичек, которые я привез ему из Амстердама. Считает, что если пользоваться правильным инструментом, то и продукт получается более качественный. Кредитные карточки дома не в ходу. Я вдруг понимаю, что наборчик обошелся мне, если перевести на наши деньги, в двадцать фунтов, и чувствую поднимающуюся в груди злость. Подарок Ленноксу был проявлением минутной слабости, хотя я и рассчитывал на ответный ход с его стороны. Как бы невзначай прижимаю к бархату сигарету и ощущаю приятный выброс адреналина. В горле поднимается комок — ткань буреет и расползается. Один контакт, второй, третий, четвертый. С восхищением смотрю на дело рук своих и торопливо прикрываю все четыре дырки подушечкой.
Возвращается Леннокс. Везет же некоторым: сходил на дежурство и разжился качественным порошком. Я достаю свой, привезенный из Амстердама. Больно признавать, но его дурь лучше. А что делать мне? Какая может быть польза от забитого насмерть черномазого? Ходи теперь и улыбайся этим цветным, которые только что нос от тебя не воротят. А тут еще и Драммонд решила в солдатиков поиграть.
БЛАГОТВОРИТЕЛЬНЫЙ МАТЧ
Прошлым вечером я вернулся домой рано, но никак не мог уснуть. С утра пораньше уже на работе, но после кокаина я абсолютная развалина. Синусы ссохлись, нос постоянно течет, нервы на пределе. Надо собраться, надо пересилить себя. Именно это ставит меня над всяким мусором, над такими, как Рэй Леннокс. Я могу посмеяться над этим дерьмом. Но сначала надо собраться.
Звонит телефон, и я вздрагиваю и трясусь так, что едва не роняю трубку. Разумеется, это Тоул. Он ведет против меня психологическую войну, да только идиот слишком прирос к стулу, чтобы перехитрить Брюса Робертсона. Что ж, придурок, у нас для тебя есть новость: гребаные правила остаются без изменений.
Сообщает, что хочет видеть меня у себя в кабинете. Сейчас же. Только о себе и думает, самовлюбленный мудак. Только и думает, как бы прикрыть свою толстую задницу. Кладет на все, но сценарий писать не забывает. Я-то знаю, что у него на уме. Откладываю бумаги и иду наверх. Подходя к кабинету, чувствую, что вот-вот вырвет. Лифт не работает, и два пролета едва меня не доконали. Эти техники, что б им, ни хрена пальцем о палец не ударят.