— Бегите!
— Держите их!
Писк Амбридж и громкий голос Гарри слились воедино, разбивая тишину и порождая настоящий хаос — все опрометью бросились к дыре в стене, уворачиваясь от слизеринцев. Вспышки Остолбеней летели во всех подряд, впрочем, почти ни в кого не попадая. Гарри, нервно оглянувшись на друзей, кинулся за остальными. Но на шивороте ощутил стальную хватку и обернулся — на него самодовольно и нагло щурился Малфой. Юноша даже удивился, как у такого сопляка может быть столько силы, но Малфой крепко встряхнул Гарри и потащил к растрепанной Амбридж, радостно сверкнувшей глазками при виде главаря шайки. Он обреченно огляделся — Монтегю вцепился Гермионе, которая была ниже него на две головы, в плечи и скалил желтые зубы. Рон же пытался укусить за жирный палец громилу Гойла, едва не придушившего Уизли на месте. Остальные сбежали. Часть Дружины умчалась за беглецами, но возвращались с понурым видом и потупленными глазами. Но Амбридж хватило и этих троих. Она гордо задрала дряблый тройной подбородок и зацокала каблучками розовых туфелек с огромными блестящими бантиками по каменному полу коридора. Монотонное раздражающее эхо звенело в ушах Гарри, как надоедливая муха, пока Малфой грубо толкал его вперед, уставив кончик палочки между лопаток молодого человека. Слева извивался Рон в «объятиях» до чертиков довольного Гойла. Гермиона шла спокойно, изредка огрызаясь на Монтегю, до боли сжимающего ей руки. Их палочки были у Амбридж. ***
— Директор, мне кажется, что я точно знаю, кто предупредил Поттера и остальных! — Амбридж презрительно выплюнула обращение, но даже это не умаляло ее жабьей радости.
Дамблдор вежливо улыбнулся и соединил кончики длинных сухих пальцев, странно смотря на Генерального Инспектора. Огонь в камине мерно потрескивал, и серебристые звезды на серо-голубой мантии профессора красиво мерцали.
— И кто же это по-вашему, Долорес?
— Староста Когтеврана, мисс Уайлд, Альбус!
Гарри почувствовал, как Малфой сзади то ли испуганно, то ли недоверчиво дернулся и скрипнул зубами. У самого Поттера сердце тоже нервно екнуло — он боялся за Уайлд. Какая ирония. Хоть в чем-то они с Малфоем схожи. Раздался негромкий смешок Дамблдора.
— Вы в самом деле так полагаете, Долорес? — яркие, пронзительные глаза директора почти нахально блеснули из-за очков-половинок. — Мне кажется, что мисс Уайлд дружит с мистером Малфоем, который, как я могу наблюдать, очень, м-м-м… рьяно выполняет свои обязанности по сохранению порядка, — он перевел сверкающий искристым весельем взгляд на Драко, который до хруста в суставах пальцев сжал мантию Поттера. — И уж вряд ли бы преданная подруга стала бы помогать не самому… близкому знакомому мистера Малфоя, Долорес.
Амбридж сморщилась, кидая до крайности неприязненный взгляд на директора. В ее пустых глазах отразилось лютое желание прихлопнуть и гриффиндорца, и старикашку, как комаров. И побыстрее.
— Мисс Эджком поведала мне, Дамблдор, что мисс Уайлд шепталась с Поттером в коридорах! — запальчиво возразила Жаба, желая скорее разобраться в этом шоу, которое затягивалось из-за причуд директора.
— Ну, Долорес, вспомните себя в пятнадцать лет… — мечтательно пропел Дамблдор, потирая морщинистые руки и лукаво сверкая глазами. — Первые чувства… Неужели вы и впрямь думаете, что юной симпатичной девушке можно находиться в темном коридоре в компании довольно привлекательного студента только для того, чтобы обсуждать сверхсекретные особенности моего отряда?
Гарри ощутил неровное, тяжелое дыхание Малфоя, его ярость и попытки сохранить безразличие. Гриффиндорец ощущал полыхающую злобу каждой клеточки тела Драко. Почувствовал, как воротник мантии стал опасно сдавливать шею. И увидел, как торжествующе вспыхнули глаза Амбридж.
— Значит, все-таки вашего отряда, Дамблдор? Вы признаете это?! — ее противный голосок повысился еще на пару тонов, став еще пронзительнее и омерзительнее.
— А вы не заметили, Долорес, что название организации носит мое имя, а не Поттера? — директор оставался неизменно вежливым и спокойным даже в окружении кучи министерских чиновников и мракоборцев, глядевших на него, как на ценную добычу. — И ваши выводы совершенно правильны, профессор.
— Хватайте его, что вы встали, как истуканы?! Вы слышали его признание своими ушами! Он пошел против Министра! В Азкабан! — Амбридж верещала, как сумасшедшая, кидаясь к Дамблдору и злобно зыркая на своих коллег.
Старец благодушно усмехнулся, взмахнул рукавами шелковой мантии и к директору подлетел Фоукс — феникс был в самом расцвете сил и красоты. Его волшебное блестящее оперение переливалось всеми оттенками огненного, золотого, алого и малинового в свете каминного пламени, а умные черные глаза понимающе поблескивали. Через секунду Гарри отлетел к стеллажу с древними фолиантами вместе с Малфоем — в круглом высоком кабинете Альбуса Дамблдора раздался оглушающий треск, ослепительно полыхнуло, мракоборцы, Амбридж и чиновники шарахнулись в стороны, прикрывая глаза от болезненно яркого света, а профессор и Фоукс исчезли в огненных струях. Потом Гарри отключился. *** В кабинете было до тошноты душно. Солнце заливало жаркими лучами парты, стулья, листы пергамента, чернильницы и перья. Ученики тупо пялились на доску с заданиями, пытаясь проникнуться их смыслом и хоть что-то написать на пергаменте для СОВ. Амбридж со сладкой улыбочкой расхаживала между рядов и заглядывала в каждый лист, если же не обнаруживала ничего, то складывала руки на пухлом животе и мило качала головой. Новоиспеченная директор Хогвартса упивалась полной властью. Тяжело вздохнула, окинула нарочито заботливым взглядом пятикурсников и зацокала каблучками. Рон одарил приторно-розовую кофточку Амбридж испепеляющим взглядом. Гермиона Грейнджер исписала свой пергамент сверху донизу аккуратным мелким почерком с бешеной скоростью, время от времени откидывая на спину пушистые каштановые кудряшки, Терри Бут уронил голову на руки и едва не взвыл от отчаяния, Крэбб и Гойл таращились друг на друга огромными от безысходности глазищами. Малфой лениво осматривал свой пергамент, на котором каждое слово и цифра выглядели как шедевр каллиграфии. Слизеринец выглядел помятым с темными синяками под глазами, нездоровым цветом лица и искусанными до кровавых корочек губами. Флоренс Уайлд же, нахмурив брови, что-то неспешно выводила белым гусиным пером внизу листа своим бисерным ровным почерком. Гарри же искоса поглядывал на мертвенно-бледное лицо однокурсницы и ее странный, отрешенный взгляд, в котором всегда было хоть что-то — равнодушие, холод, задор, смешливость, боль, тепло, нежность… Но сейчас абсолютно ничего. Конечно, это можно было бы списать на нервоз во время экзамена, но тогда в медовых глазах блестела бы сталь и решительность. Но такая пустота… Пугала. Гарри не знал, что произошло между Флоренс и ее слизеринским дружком, но общались они нормально — разговаривали, даже изредка обменивались усмешками. Но внутренним чутьем гриффиндорец понимал, что между ними все же пробежала кошка. Или у кого-то из них случилось что-то такое, что не могло не отразиться на другом. Гермиона часто бурчала себе под нос, что люди, которые связаны крепкими чувствами и редкостным пониманием, ощущают друг друга на интуитивном уровне и перенимают часть проблем на себя. Гарри встрепенулся от неприятных мыслей и перевел затуманенный взгляд на желтоватый пергамент, на котором он ответил всего на пару вопросов, и то не полностью. ***
— Поттер! Грейнджер!
Гарри с Гермионой резко обернулись к девушке, которая их окликнула. Уайлд выглядела еще более бледной и нервной, чем на экзамене, плотная угольно-черная мантия с темно-синей подкладкой развевалась от быстрого шага, в карих глазах девушки читалась неясная тревога за гриффиндорцев.
— Что такое, Флоренс?! — Гермиона была раздражена.
Видение Гарри выбило ее из колеи, и сейчас главным было добраться до кабинета Амбридж, в котором был единственный действующий по своему магическому назначению камин. Но донельзя серьезный вид и без того суровой и замкнутой когтевранки, не склонной к пустой болтовне, несколько поубавил пыл Гермионы. Она обеспокоенно переглянулась с другом.
— Вы уверены, что ваши юные друзья из Отряда способны выстоять против дружинничков, Амбридж и Филча с его пронырливой кисой?
Студенты ошеломленно раскрыли рты.
— Откуда ты?..
— Какая к гоблину разница, Грейнджер, откуда я знаю? — гневно воскликнула Уайлд, поправляя ремешок сумки на плече. — Вы уверены в том, что сможете безопасно провести в кабинете необходимое время?
Гарри и Гермиона неловко посмотрели друг на друга, поубавив свой гриффиндорский запал и тупую отвагу.
— Не совсем… — Поттер начал мямлить, и Флоренс это стало выводить из привычного холодно-равнодушного состояния. Она терпеть не могла, года люди сначала подчиняются слепым эмоциональным порывам, а мозги включают, только когда на них прикрикнут. — Но, я думаю, что минут десять продержимся.
Когтевранка перевела строгий взгляд на Гермиону, под которым девушка похолодела и робко кивнула. Луч солнца скользнул по ее румяному миловидному лицу, на котором мелькнула тень рационального мышления и здравого смысла.