— Спасибо.
Ее мелодичный обволакивающий голос был до странности уместно тихим. И в одно слово она вложила сколько смысла, сколько поэты, пышно, пошло и вульгарно пишущие о чувствах, не описали бы и в целой поэме. Драко коротко кивнул, бесшумно и протяжно втянув воздух. Его накрыла теплая волна уюта и спокойствия. Так было всегда, стоило ей дотронуться до него. Внизу живота разлилась теплая сладостная истома, кровь в венах забурлила, а все его существо томно обволакивал ее аромат — чистый, звеняще свежий со сладковатой, но не приторной ноткой. Драко стало так хорошо. Но осознание того, что это неправильно, мерзкой холодной слизью проникло в душу, разрушая это минутное умиротворение. Молодой человек зажмурился от резкой тупой боли в висках, а через открытую форточку ворвался отрезвляющий порыв осеннего ветра с влажным замшелым запахом болота. Флоренс убрала руку с его плеча, облокачиваясь о поручень и с неясной тоской смотря сквозь запыленное стекло. Темные волны красивых волос плавно затрепетали от свистящих дуновений, щекоча бледные щеки. Девушка прикрыла глаза, и на ее губах появился призрак слабой улыбки. Драко пристально всматривался в тонкие черты родного лица, которые он давным-давно изучил до такой степени, что мог с закрытыми глазами сказать, что именно под правым ухом у Флоренс крошечная родинка, что при улыбке левая ямочка у нее больше выражена, чем на другой щеке. Что правая бровь изогнута резче, а на нижней губе всегда есть маленький кровавый прикус. Что при простуде у нее шелушатся уголки рта, а нос краснеет, когда она нервничает. Но молодой человек не мог прекратить разглядывать ее всегда болезненно-мучнистое лицо. Это было выше его сил, и он не представлял себе жизни без Флоренс Уайлд. Она давно стала ее неотъемлемой частью, которую невозможно взять, выбросить и забыть. Таких не забывают. Она была для Драко не просто тем человеком, в кого он был так безнадежно и с такой нежной искренностью влюблен — она была его лучшим другом, с которым у него была просто невероятная эмоциональная связь. Флоренс все понимала даже лучше него. Чувствовала, принимала и прощала. Поддерживала, направляла и помогала. Спорила, разочаровывалась и ругалась. И всегда была рядом. Юноша обвил длинной жилистой рукой ее покатые плечи, мягко привлекая к себе и обнимая второй рукой. Девушка поддалась, осторожно прижимаясь к худощавой широкой груди Малфоя и упираясь щекой в острые ключицы, скрытые черным кашемиром джемпера. Драко стал чуть покачивать ее в теплом кольце сильных рук, размеренно и глубоко вдыхая уютный чарующий аромат, обволакивающий дурманящей дымкой. В это мгновение, когда шелковистые волосы нежно щекотали ему нос и подбородок, Драко Малфой ощущал себя самым счастливым человеком во всем мире. Шершавая мягкость старого свитера, бархатистая гладкость бледных красивых рук и тепло хрупкого тела вкупе со столь близким, родным запахом сводили молодого человека с ума, вызывая до мурашек приятную дрожь в районе солнечного сплетения. Тусклый пыльно-сероватый свет рассеянно заливал их лица и фигуры, а болота за окном сменились на невысокие, покрытые грубой растительностью горы, на которых кое-где виднелись пепельно-сиреневые островки цветущего шотландского вереска. Пасмурное светло-серое небо казалось высоким и недосягаемым. Где-то в величественной тревожной выси кружилась стая черных воронов. Но все хорошее когда-нибудь заканчивается, и этому блаженному моменту тоже пришел конец. Драко ощутил, как Флоренс мягко ускользает из его объятий, и растерянно заморгал. Девушка обернулась к нему, стоя вплотную и положа непривычно теплую сухую ладонь юноше на щеку, быстро заскользила нежным, теплым медовым взглядом по нездоровому узкому лицу. В ее больших лучистых глазах читалось сожаление, ласка и слабая улыбка, но темно-розовые губы оставались плотно сомкнутыми и неподвижными. Драко бережно перехватил ее хрупкое запястье и поднес душистую мягкую ладонь к губам, запечатлевая на тонкой коже сухой и трепетный поцелуй. Вдохнул тонкий аромат весеннего шиповника и лимонов, слыша тихий рваный вздох. Изящная рука выпорхнула из цепкой хватки холодных пальцев Малфоя, и через мгновение он увидел, как на гладкий грязно-бежевый поручень опустился его плотный черный пиджак. И спустя секунду стукнула дверь тамбура. В прохладном воздухе, напоенном влажной осенней свежестью и запахом мокрой листвы, витало едва ощутимое нежное благоухание теплой рождественской карамели и цветов. Драко Малфой достал из пачки еще одну сигарету, резко поджег ее и с горечью закурил, до крови закусывая тонкую иссушенную губу и чувствуя, как по подбородку медленно стекает горячая струйка с металлическим запахом. Вороны в вышине зловеще закаркали, хлопая черными, как мантии Пожирателей Смерти, крыльями. Комментарий к Chapter X Да, я не померла) Хотелось бы главу побольше, но я не сдержалась и решила порадовать всех вас. Следующая, думаю, будет в выходные или на следующей неделе. Спасибо за прочтение! Жду мнений
====== Chapter XI ======
Драко Малфой слишком резко открыл стеклянную, чуть запылившуюся дверь купе и обвел холодным непроницаемым взглядом всех сидящих: задремавшего Нотта, младшую Гринграсс, неведомым образом втесавшуюся в компанию шестикурсников, Крэбба и Гойла, со смачным чавканьем жрущих шоколадных лягушек, каменного Забини и Паркинсон с таким выражением лица, что Малфоя чуть не стошнило. Блейз обратил на Драко испытующий взор жгучих вишнево-карих глаз и тревожно раздул ноздри красивого крупного носа с горбинкой. Молодой человек безразлично дернул бровью и бесшумно уселся рядом с Паркинсон, смотрящей на Драко с раболепским, почти псиным обожанием. Она протянула пухлую белоснежную руку с далекими от изящества пальчиками и жадно коснулась дорогой, холодной ткани пиджака. Юноша брезгливо вздрогнул и дернулся в сторону под пристальным взглядом Забини, в котором читалось понимание, а Пэнси обиженно поджала красивые розовые губки, отворачиваясь к окну. Драко устало закрыл глаза и откинулся на бархатистую спинку сиденья, напряженно сжимая кулаки до болезненного побеления костяшек пальцев. Аромат сладко-цветочных духов Пэнси противно обжигал пересохшее горло, смешиваясь с тонким свежим ароматом парфюма Астории Гринграсс. Малфой открыл глаза и столкнулся с пленительным взглядом миндалевидных глаз пятикурсницы, искрящихся вспышками изумрудов и темных нефритов. Юная Астория была необыкновенно хороша. Ради таких девушек рушились империи и погибали целые нации. Овальное лицо правильной формы с ровной сияющей кожей, будто сотканной из шелковых лепестков розовых и белоснежных лилий. Высокий благородный лоб, тонкий нос, сочные пухлые губы притягательного алого оттенка. Блестящие холеные локоны медно-каштанового цвета убраны в изысканную прическу, но одна волнистая прядка кокетливо выпала из общей композиции и вьется возле щеки и тонкой белой шеи. Плотная ткань черной школьной мантии удачно оттеняет аристократичную красоту девичьего лица. Астория не без удовольствия отметила то, что Драко пристально изучал ее, но заметила его равнодушие и отстраненную льдистость во взгляде. Он увидел чувство превосходства на этом совершенном личике и словил тонкую загадочную улыбку. Эту девушку отец прочил ему в жены. Люциус был убежден, что лучшей партии сыну не подобрать — Астория была неглупой девушкой, обученной манерам, редкой красавицей и, естественно, чистокровной. Астория Гринграсс была идеальной. Покорной, послушной и милой в общении. К тому же без ума от Драко.