— Зачем?
Драко почувствовал, как в груди встает на дыбы и начинает яростно выть дикий бешеный зверь. Она спрашивала об этом уродце очкарике, о ком же еще! Значит, она не против общества этого мерзкого лохматого звездульки! Юноша судорожно вздохнул и приподнял острый подбородок, злобно сузив серые глаза.
— Тебе-то какое дело?
Флоренс чуть повела бровью и передернула хрупкими покатыми плечами. Из-за игры света Драко показалось, что ее глаза чуточку смягчились.
— Абсолютно никакого.
Она встала, подхватила с пола сумку и обогнула молодого человека, чуть задев его руку. Драко едва не задохнулся от опаливших легкие чувств. На каменных ступенях раздались затихающие шаги. *** Блейз Забини уже добрую четверть часа ждал, когда МакКошка отпустит из своей мышеловки Грейнджер, Аббот и Уайлд. Профессор вызвала старост после обеда, напустив на себя самый суровый и многозначительный вид, какой только могла. И дамы во главе с подпрыгивающей от нетерпения (Мерлин, будто у нее заноза в заднице!) Грейнджер отправились в кабинет заместителя директора Школы Чародейства и Волшебства Хогвартс. Блейз фыркнул и, засунув руки в карманы, отвернулся к распахнутому окну. Молодого человека овеял прохладный ласковый ветерок, принесший с собой влажный запах Черного озера, осенней желтеющей листвы, измельчавших цветов и яблок. Денек выдался ясным, солнце ласково пригревало нерадивых оболтусов-старшекурсников, выползших погулять вместо того, чтобы корпеть в библиотеке над учебниками и конспектами. Но грех было не воспользоваться прекрасной погодой и не насладиться в полной мере чудесным сентябрьским днем. Забини с наслаждением прикрыл глаза, подставляя нос, скулы и лоб мягкому теплу осеннего солнышка. За спиной раздался звук открывающейся двери, и Блейз живо развернулся, наблюдая, как из кабинета вылетает сосредоточенная Грейнджер, следом изящной походкой от бедра шествует Аббот, а затем вяло выползает Уайлд, внешним видом напоминающая упыря. Когтевранская староста сразу заметила своего слизеринского приятеля и коротко кивнула, направляясь к нему. Забини белоснежно улыбнулся Флоренс, ловким галантным движением забирая у нее школьную сумку и делая пригласительный жест вперед красивой смуглой рукой.
— Привет, дорогуша, — Блейз непринужденным жестом приобнял девушку за плечи. — Я тебя ждал.
— Как это ни удивительно, Забини, но я догадалась, — Флоренс устало усмехнулась, даже не пытаясь сбросить руку юноши.
— Пойдем, прогуляемся? Поболтаем, как старые добрые друзья, не видевшиеся четверть века, выпьем кофе и выкурим по сигарке, а? — Забини обаятельно подмигнул, направляясь к выходу из замка во внутренний дворик.
— Какое заманчивое предложение, мой старый добрый друг! Отказаться я ведь не могу, верно?
— Правильно мыслишь, конфетка!
Шестикурсники, обмениваясь беззлобными шутками, устроились на каменном полуразрушенном бордюре, увитом диким плющом и расположенном под мощным раскидистым буком с густой листвой. Справа, чуть поодаль, хрустально журчал миниатюрный фонтанчик, покрытый мелким бархатным мхом, а в расщелинах между старыми отсыревшими плитами робко пробивался розоватый вереск. На нижней ветке бука замерла любопытная рыжеватая белка с роскошным хвостом, поблескивающая задорными черными глазками, а где-то в густой кроне тихо чирикнул щегол. Блейз уселся на землю, постелив мантию, и прислонился спиной к шершавому стволу дерева. Флоренс села на бордюр, свесив ноги и наблюдая за белкой. Вдали шумели второкурсники, пускающие бумажную ласточку, а в зарослях винограда с пышной багряно-алой листвой и диких сиреневых астр целовалась какая-то парочка.
— Зачем вас вызывала Кошка? — Блейз почесал нос.
— Сообщить радостную весть, что с шестого курса мы начинаем патрулировать в коридорах, — Флоренс перевела взгляд на пышную желтоватую траву между камней.
— Ты с Малфоем?
Девушка кивнула, чуть нахмурившись. От Забини это не укрылось.
— Слушай, ты ведь… Ну, понимаешь…
— Я не понимаю, — резко перебила слизеринца Флоренс. — Я знаю.
— О! — юноша прищурился от озорного солнечного лучика, норовящего залезть ему в глаза. — Тем лучше.
— Я не хочу… Усугублять его положение, понимаешь? — девушка растерянно посмотрела на Блейза в поисках поддержки. Он ободряюще кивнул. — Ведь если узнают, что между нами раньше было…
— А сейчас что, между вами ничего нет? — Забини состроил трагическую рожицу. — Вряд ли ты сделаешь хуже, моя дорогая. Ты для него все. Я тебе говорю это, как его второй лучший друг.
Флоренс сжала губы, нервно переплетая пальцы и отстраненно всматриваясь в текущую сверкающими струями воду фонтанчика. Она верила Блейзу. Но все было гораздо сложнее, чем он пытался ей обрисовать.
— Не кисни, конфетка! — слизеринец задорно улыбнулся. — Прежде всего тебе нужно выспаться, а то, уж прости, с тебя можно инфернала рисовать и малышне показывать! Прогуляй завтра уроки, приведи себя в порядок, отдохни, насладись жизнью, в конце концов! Подумай о том, что когда у вас с Малфоем будет медовый месяц, вы приедете в жаркую Италию, я встречу вас, неприлично красивый, в белой рубашке и брюках, и угощу настоящим итальянским джелато шоколато и болоньезе с креветками в сливочном соусе…
Забини мечтательно закатил глаза, откидываясь назад и расплываясь в лукавой улыбке. Флоренс тихо рассмеялась, подпирая щеку рукой и вдыхая ароматы ранней осени. Белка сбросила на нее орех и уставилась любопытными темными глазами, выжидающе мотая пушистым хвостом. Ветер ласково прошелестел листвой бука и донес веселый лай Клыка, отдаленный звонкий хохот студентов и щебетание синиц с иволгами. Комментарий к Chapter XI Как всегда жду мнений и благодарю за прочтение) Если есть ошибки – прошу в ПБ.
====== Chapter XII ======
Последнюю неделю в окрестностях Хогвартса держалась на редкость замечательная погода — сентябрь выдался сухим и довольно теплым, воздух был свежим, напоенным сладостью хрустящих яблок и терпкостью осенних цветов. Кристально-голубое, распахнутое настежь небо манило своей чистотой и звенящим чувством свободы. Буки, платаны и дубы медленно укутывались в золото, багрянец и медь, ласково и мелодично шелестя сухой листвой. Плакучие ивы свешивали свои длинные ветви над зеркальной сине-зеленой гладью Черного озера, отбрасывая ажурные тени на желтящуюся траву. На макушках деревьев задорно чирикали и щебетали синицы, щеглы и зяблики, из дупел выглядывали любопытные мордашки бельчат, грызущих желуди. Даже Гигантский кальмар с опаской поднялся с темных глубин озера и осторожно подставлял озорным лучикам солнца свои многочисленные щупальца.
Основной коридор на первом этаже Хогвартса был со сквозными окнами без стекол, которые выходили прямо в главный дворик замка. Коридор был из песочно-бежевого известняка, а нервюры его сводов были поистине шедевром резьбы по камню. Пол и стены освещались ярким солнечным светом, льющимся из окон, а ветерок навевал свежесть и горьковатую пряность сентября. Флоренс Уайлд сидела на теплом каменном бордюре одного из окон, свесив ноги по обеим сторонам и с наслаждением подставляя бледное лицо ласковому золоту осеннего солнца. Нежный ветерок невесомо играл с волнистыми прядями небрежно забранных волос, красиво переливающихся на свету. Девушка по-кошачьи щурила светло-карие, с медовым отливом глаза, темно-розовые губы подрагивали, готовые растянуться в безмятежную улыбку. Мысленно она сотню раз поблагодарила Забини за дружескую поддержку и дельный совет — все-таки она договорилась с Флитвиком (а он просто не сумел устоять перед одной из своих лучших учениц, которая выглядела хуже Кровавого Барона) и наконец- то выспалась, вволю нагулялась и привела себя в порядок. А сейчас она наслаждалась хорошей погодой в пустующем коридоре. Вместо первых двух лекций у нее было окно, и девушка с чистой совестью покинула своих однокурсников, разошедшихся по аудиториям. Сзади раздались приглушенные, осторожные шаги, и до носа Флоренс долетел тонкий аромат яблок, пирога с медовой патокой и едва уловимого сливочного мускуса. Девушка мягко улыбнулась, не открывая глаз, и услышала, как напротив нее кто-то усаживается. Флоренс приоткрыла левый глаз, осматривая растрепанного Гарри Поттера, принявшего точно такую же позу, как и она сама. Смольно-черные непослушные волосы были привычно взъерошены, стекла очков ослепительно поблескивали в лучах солнца, а изумрудные глаза за ними тепло искрились пронзительной летней зеленью. Тонкие губы были растянуты в легкой доброжелательной улыбке, а светлая кожа худого лица незаметно мерцала на свету. Гарри поправил очки, и Флоренс сдержала порыв улыбнуться еще шире — столько необъяснимой, какой-то домашней теплоты было в этом жесте. Да и сам Поттер был таким светлым, добрым, понимающим и спокойным, что порой хотелось сделать что-нибудь хорошее или просто пошутить и счастливо рассмеяться. Он был полной противоположностью ледяного, идеально-порочного Малфоя с его дьявольски-неестественной красотой, амбициозностью, хитростью и манипуляторским обаянием. С его аристократичной худобой и вместе с тем почти что королевской статью. С обжигающим холодом сильных рук, которыми он мог одинаково спокойно задушить и нежно обнять. С манящим огоньком в жемчужно-серых глазах, гипнотических и подчиняющих. С изящным благородством острых черт бледного узкого лица. С колкими шутками, завораживающей улыбкой и многогранностью души. Гарри был совсем другим. На него нельзя было любоваться часами или вести с ним философскую беседу за чашечкой эрл грея. С ним можно было беззаботно болтать обо всем на свете, не обременяя себя какими-то правилами или запретами. Гарри был безрассудно храбр, самоотвержен и благороден душой. И иногда был мямлей. Но гриффиндорская честность и то умиротворяющее спокойствие, какое нес с собой юноша, было необычайно притягательным. Если бы у Флоренс был брат, она бы хотела, чтобы он хоть капельку походил на Гарри Поттера. Девушка крайне тепло относилась к гриффиндорцу, хоть и старалась не показывать этого. Он был одним из тех людей, кому она могла бы доверить свою жизнь. Но только под присмотром Грейнджер! Гарри достал из кармана школьной мантии два яблока, которые стащил из заднего дворика. Золотисто-белые, с розовато-алыми пятнышками на почти прозрачных боках, с медово-пряным сладким ароматом в теплом сухом воздухе. Юноша молча протянул одно Флоренс, и она, беря, невесомо коснулась тонкими пальцами ладони Гарри. Гриффиндорец почувствовал, как по коже словно пустили электрический разряд, а в животе туго затянулся мучительно приятный узел. Сердце стало гулко отбивать бешеный ритм, и Гарри, словно испугавшись, что Флоренс может услышать, откинулся назад и оперся спиной о шершавую колонну. Девушка с аппетитным хрустом откусила от сочного яблока, глядя куда-то в пронзительную голубизну неба. Гарри почувствовал, как голова начинает томно кружиться от заполонившего легкие, по-летнему теплого и сладостного запаха спелого яблока, от тонкого благоухания лавандового масла на бледных изящных руках девушки, от уютного и солнечного аромата ее густых блестящих волос. Ее орехово-карие глаза сияли таинственным золотистым свечением, морщинка между темных бровей разгладилась, а бледная нежная кожа посвежела и залилась мягким персиково-розоватым румянцем. Гарри с плохо скрываемым восхищением рассматривал точеный тонкий профиль, слабо треплемую ветерком шоколадную шелковистую прядку волос, щекочущую впалую щеку. Молодой человек не мог отвести взгляда от нежного лица, полного естественного, свободного очарования. Девушка развернулась к Гарри, прищурив свои прекрасные глаза, и непонимающе улыбнулась поалевшими, чуть припухшими от твердости яблока губами. На щеках появились очаровательные ямочки, нос смешно сморщился от назойливого золотистого лучика, а пушистые черные ресницы слегка подрагивали.