Вся ночь снова и снова прокручивается в моей голове, пока мы вместе лежим в постели. Ария свернулась калачиком, с другой стороны, притворяясь спящей, но знаю, что она не спит, так же как и я. Я привык слышать звук, с которым она мирно погружается в сон, а также знать, когда она просыпается, как, например, сейчас.
Я включаю лампу у кровати, заливая комнату мягким янтарным светом.
— Мужчина, который похитил тебя и пытался изнасиловать. Скажи мне его имя, Ария, — приказываю я.
Я предполагаю, что она собирается наотрез отказаться, как и во всем остальном, но затем она поворачивается на бок лицом ко мне.
— Ты ничего не можешь сделать, — говорит она, удивляя меня. — Он неприкасаемый, каким был много лет. Возможно, он даже сейчас снова в тюрьме. По крайней мере, я на это надеюсь, — говорит она. А затем добавляет с грустью в голосе: — Никто не может добраться до него. Даже мой отец не смог.
Я прислушиваюсь к ее словам и тщательно обдумываю их. Ее отец, должно быть, могущественный человек, но таков и человек, напавший на нее. Я смотрю в ее янтарные глаза в мягком свете лампы. Все еще вижу панику и страх внутри них, и это заставляет мои мышцы дрожать от гнева.
— Его имя, — требую я сквозь стиснутые зубы.
Ария драматично вздыхает, и я слышу ее покорный тон, когда она наконец произносит: — Константин Карбоне.
Поворачиваясь на бок лицом к стене, она говорит мне: — Никто никогда не был в состоянии победить его. Как всегда говорил мой брат, у него больше денег и власти, чем у Бога.
Я выключаю лампу и некоторое время лежу без сна после того, как она закончила говорить. Слушаю ее ровное дыхание, она в конце концов засыпает. А затем я слушаю ее всхлипы, пока она борется с кошмаром. Могу только предположить, что ей снится ублюдок, который похитил и продал ее. Мужчина, который пытался ее изнасиловать.
Чувство собственничества, которому на самом деле нет никакого дела до того, чтобы быть там изначально, внезапно поднимается во мне. Моя кровь кипит к тому времени, когда я откидываю простыни и вылезаю из кровати.
Кем бы ни был этот человек, он скоро умрет.
Мне похуй, кто он, где прячется и насколько могущественным притворяется.
В моих глазах он не неприкасаемый. В тот момент, когда он прикоснулся к Арии, его судьба была решена. Он ходячий мертвец.
Глава 24
Ария
На следующее утро просыпаюсь в постели одна. Я протягиваю руку, чтобы пощупать простыни рядом со мной, и они ледяные. Матео не появлялся здесь какое-то время. Смутно помню наш разговор перед тем, как заснуть. Он хотел имя, и я охотно дала ему его. И, черт возьми, если он может что-то сделать с Константином, то пусть будет так. Господь свидетель, этот монстр определенно заслуживает всего, что ему достанется.
Однако давать Матео какую-либо информацию казалось неправильным. Но я была настолько измотана, морально и физически, после того, что произошло, что добровольно сдалась. Кроме того, я знала, что он будет продолжать давить, пока не получит то, что хочет. Если Матео что-то собой представляет, то он определенно неумолим.
Мои мысли возвращаются к тому, что еще произошло прошлой ночью. Клянусь, я все еще чувствую язык Матео у себя между бедер. Оргазм, который он мне подарил, был таким мощным, что казалось, будто моя душа покидает тело. Я никогда раньше не испытывала ничего подобного и, хотя это невероятно взволновало меня, это также чертовски напугало. Я не могу позволить себе подпасть под какие бы чары он ни пытался меня околдовать, когда остается кристально ясный, вопиющий факт — он мой похититель.
Сжав бедра, я издаю стон разочарования, прежде чем отбросить простыни в сторону и вылезти из кровати. Я принимаю душ, чтобы очистить разум и подготовиться к предстоящему дню, быстро одеваюсь в поношенные штаны и простую черную футболку. Хмуро смотрю на свое отражение, расчесывая волосы, но не похоже, что я могу что-то поделать с выбором своего гардероба. Если бы я была дома, у меня была бы гардеробная, полная платьев, шмоток и обуви, которые заставили бы позеленеть от зависти даже самую большую светскую львицу.
После того, как мои волосы высохли, я отваживаюсь выйти из комнаты и спуститься на кухню. По пути встречаются несколько охранников, но они даже не смотрят мне в глаза. Не могу не задаться вопросом, не Матео ли приказал им игнорировать меня. Интересно, обратили бы они на меня внимание, если бы я сбежала. Эта мысль приходит мне в голову, но лишь на долю секунды, прежде чем призрачные шрамы на моей спине напоминают, почему я больше никогда не сбегу или не буду плохо себя вести.
Когда я захожу на кухню, один из поваров занят приготовлением завтрака, а на центральном столе стоит шведский стол с едой. Когда пожилая женщина видит, что я приближаюсь, широкая улыбка украшает ее красивое морщинистое лицо.
— Прошу, — говорит она, указывая на еду.
Я улыбаюсь ей и беру со стойки одну из розово-коричневых булочек, похожих на ракушки. Отрываю уголок и отправляю в рот. Сначала мои вкусовые рецепторы поражает слоеная маслянистая корочка, а затем божественная сладость, и я одобрительно мычу.
Женщина, кажется, довольна моей реакцией.
— Вкусно? — спрашивает она.
Я выразительно киваю, отправляя в рот еще кусочек.
— Bueno, — говорит она, жестом предлагая произнести это слово.
— Bueno, — повторяю я.
Она благодарно улыбается.
— Muy bueno. Очень хорошо, — говорит она с сильным акцентом.
— Muy bueno (с испан. очень хорошо), — соглашаюсь я.
Она указывает на себя и говорит мне: — Эсмеральда.
— Ария, — отвечаю я.
Она говорит что-то по-испански, но я не понимаю ни слова.
— Извините, я не…
— Она сказала, красивое имя для красивой девушки, — произносит низкий голос позади меня.