А злоупотреблений не будет? – спросил Лаврентий Павлович. – Ведь с помощью этого комплекса можно много лишнего узнать.
Нет, конечно, – немедленно парировал Егор, – ведь бригада, обслуживающая аппаратуру, сама будет подвергаться аналогичной проверке. Только специалистами из другого ведомства. При этом заставить человека раскрывать какие-то тайны нельзя. Только то выяснится, что он сам согласен сказать. Но вот то, что обследуемый что-то скрывает при ответе на конкретный вопрос, будет ясно немедленно.
Ладно, – согласился Берия, – уговорил. Что у нас с «Глубиной»?
Мы недолго думали, выбирая название для сверхсекретного проекта. Сотни ученых и инженеров уже воссоздали аппаратуру пробоя и круглосуточно пытаются выйти на связь с тем первым для нас с Синельниковым параллельным миром. Увы, против математики не попрешь. Вероятность методом перебора случайно нарваться на необходимые коэффициенты слишком мала, чтобы надеяться в ближайшие годы на что-то. Но люди упорно работают. С другой стороны, мы еще окончательно не потеряли надежду, что там все-таки все образуется и Викентьев сам свяжется с нами. Это ведь у нас здесь прошло почти четыре с половиной года с момента потери контакта. Там-то всего один с мелочью.
Мы достаточно часто собираемся и по много часов проигрываем операцию по военному перевороту в Российской Федерации.
Сбор компромата с помощью «следоскопа», выборочная ликвидация отдельных чинов, которые больше всего запятнали себя продажей достижений Родины, затем Верховный главнокомандующий там подпишет приказ о смещении министра обороны, начальника Генерального штаба и назначении новых. Тех, которые уже будут на стороне заговорщиков. – Берия не боится крови. Понятно, что без нее не обойтись. Без террора власть не захватить. Но ведь в результате страна заживет лучше, значительно свободней.
Вот так вот возьмет и подпишет? – удивляется Светка.
Ну куда же он денется? – ухмыляется Синельников. – Жить захочет – подпишет.
А почему надо начинать именно с министра обороны и начальника Генерального штаба? – спрашивает моя жена. Зрит в корень, но как же объяснить ей сущность психологии офицера?
Понимаешь, Галина Викторовна, – берет на себя тяжкий труд Берия, – какая бы армия ни была, ее командиры всех уровней дают присягу Дают присягу защищать страну и выполнять приказы. Поэтому, если командование отдаст приказ подавить переворот, хотя возглавлять его будут настоящие патриоты, делающие все для блага Родины, приказ будет выполнен. А вот если восстанием будут руководить в том числе генералы, обладающие хотя бы видимостью легитимности… Вот в этом случае офицеры сами поддержат переворот. Кто идет в военные училища? В первую очередь – именно патриоты. Те, у кого душа за Родину болит. Даже если кто-то из них успел разочароваться в той действительности, все равно под держат. Просто захотят быть на стороне победителей.
А начальником Генштаба надо будет поставить командующего военно-морским флотом, – высказал свое мнение я, – кажется, вполне вменяемый и честный адмирал.
Почему не министром обороны? – это уже Светлана.
Потому что министр обороны там – хозяйственник, – усмехнулся Егор, – гражданский, занимающийся материально-техническим обеспечением армии, но никак не военным руководством. Даже один из трех ядерных чемоданчиков находится не у министра обороны, а у начальника Генерального штаба.
Все так далеко зашло? Все делается по примеру тамошних заокеанских друзей? – удивился Лаврентий Павлович.
– Увы, – вынуждены были согласиться мы с Синельниковым.
В этом мире, несмотря на то что ядерное оружие находится под контролем ООН, отдать приказ на его применение могли только три человека – мужчины, разговаривающие сейчас.
«Союз» у нас взлетел только весной сорок пятого. Причем именно взлетел со сверхзвукового носителя на высоте двадцать девять километров от уровня моря. Туполев, Петляков и Мясищев свое обещание выполнили и самолет для стратосферного старта сделали. Космическая программа понеслась просто вскачь! Всего два сверхтяжелых самолета-носителя и девять космических многоразовых аппаратов под них. Два пассажирско-исследовательских с восемью ложементами, три транспортника с двумя пилотами и бортинженером, остальные – беспилотные грузовики. Впрочем, на стапелях Звездного было заложено еще шесть кораблей. Космические специалисты ООН считали, что и этого будет мало. Не обошлось, увы, без потерь. Валерий Павлович, командир нашего первого экипажа, Мюллер и Ричардсон погибли после доставки очередной партии груза на МКС «Орбита-3». Пожар и разгерметизация на «Союзе-2» во время вхождения в плотные слои атмосферы. Плакала вся планета. Мы переименовали город Оренбург в Чкалов (В нашей истории Оренбург носил это имя с 1938 но 1957 год). Огромный памятник героям космоса стоит перед штаб-квартирой ООН в Крыму. Американцы поставили свой памятник в Ванкувере (штат Вашингтон), где Валерий Павлович приземлился на АНТ-25 в тридцать седьмом году. Тем более что бортинженер «Союза-2», Дональд Ричардсон, несколько лет служил на военной базе в Ванкувере. Немцы поставили свой памятник в Мюнхене, откуда был родом Ганс Мюллер – второй пилот погибшего космического корабля. Международный центр подготовки космонавтов в Ставрополе теперь тоже носит имя Чкалова. Впрочем, в нем занимается больше подводников, чем летчиков. Они, как выяснилось, психологически лучше годятся для работы на орбитальных станциях. А космонавтов нам не хватает. Несмотря на то что общее количество людей, побывавших в космосе, уже перевалило за пару сотен человек, требуется все больше и больше. По планам «Космос-ООН» в сорок седьмом она станет экономически выгодной корпорацией. Первые, самые большие прибыли принесла программа глобальной спутниковой навигационной системы ГЛОНАСС. Практически все штурманы за пару лет оказались без работы и вынуждены были переучиваться. С новой аппаратурой с обязанностями штурмана теперь играючи справляются вторые пилоты или рулевые морских судов. Производства сверхчистых полупроводников уже начали постепенно перемещаться на орбиту нашей планеты. Там их получать выгоднее. В декабре летим на Луну. Пора уже осваивать наш естественный спутник.
В семье у меня тоже большие изменения. Галинка в июне родила Ёську. Егор несколько обиделся, так как тоже хотел своего первенца, ну хотя бы одного из них, назвать в честь деда.
– Я тебе отомщу, – сказал Синельников, внимательно разглядывая маленького Иосифа Васильевича Сталина в колыбельке, – очень сильно отомщу!
И ведь отомстил, паршивец этакий! Назвал своих близнецов, которых Светлана родила ему через три недели, Павлом и Василием. Моими именами в том и этом мире. А сам светится как не знаю что. Видимся мы теперь ну очень часто, так как семья Синельниковых теперь тоже живет в правительственной резиденции в Крылатском. А Светка не пошла в программисты. Поступила в университет на медицинский факультет. Решила стать физиологом. Очень уж сестренку заинтересовали мои с Егором способности. Она ведь единственная, кто видел тот наш поединок в сороковом на пикнике. При этом Светлана имеет неограниченный допуск к сверхсекретному проекту «Глубина». Учится на втором курсе и работает с Левоном Абгаровичем Орбели в проекте. Мне пришлось набрать на счетноте (так в нашем мире называют портативные компьютеры) все работы Ольги Шлоссер и ее отца. При моей памяти это не составило особой проблемы, но вот время…