* Прозвище советских штурмовиков из-за их характерного вида.
Чертова пропагандистская кампания! Наши со Светкой фотографии заполонили все газеты и журналы страны. Я, с новенькой Звездой Героя и кучей орденов за сбитые на груди, со свеженькими погонами подполковника — Синельников, паразит этакий, своей властью мне еще по одной звезде на плечи накинул — и она — маленькая вольноопределяющаяся рядовая со своей медалькой. Отец вернется с Гаваев, надо будет обязательно поговорить на эту тему. Никакой личной жизни! Точнее — слишком много. Я конечно не против, но ведь может и вскрыться моя любвеобильность…
Глава 2.
— По порядку, полковник, по порядку. И, пожалуйста, кратко.
Немолодой полковник со значками военной прокуратуры на петлицах вытащил из кармана кителя платок, вытер взмокший высокий лоб с намечающимися залысинами и, успокоившись, стал докладывать.
— Генерал-полковник Гудериан скрытно сосредоточил до двухсот танков — вероятно, это все, что осталось от второй танковой группы Вермахта — под Пенками. Затем последовал пехотный удар у Скарышева, — полковник показал место на расстеленной на столе карте. — Генерал Власов поддался на провокацию и стянул туда резервы со всего участка фронта. Когда Гудериан ударил своими танками на стыке шестой и тридцать третьей наших мотострелковых бригад, — полковник опять ткнул в точку на карте колпачком шариковой авторучки, — наша оборона не выдержала многократного превосходства противника. Резервы этих бригад отсутствовали из-за приказа Власова. Причем немецкий танковый кулак прорвался прямо к штабу армии. Генерал Власов позорно бежал на бронетранспортере с тридцатимиллиметровой пушкой, тем самым еще уменьшив оборонительные возможности роты охранения штаба армии.
"Интересно, и где "быстроходный Гейнц", — вспомнил я кличку Гудериана в том мире, — нашел горючее для своей техники? Значит, мы не все их бензохранилища разбомбили".
— Прорыв был ликвидирован, но несколько десятков немецких танков все-таки дошли до моста через Радомку и, выбив охрану, которую Власов не удосужился предупредить… Точнее, — поправился полковник, — он вообще никому не доложил о вражеском прорыве. В общем, Гудериан ушел, — полковник сник, как будто это была лично его вина.
— Наши потери? Невозвратные, — уточнил я.
— Почти семьсот человек, — виновато ответил военный прокурор.
— Заключение следственной комиссии готово?
— Так точно, — полковник достал пластиковую папку, вытащил из нее документ и протянул мне.
Я пробежал бумагу глазами. Все правильно составлено. Взял из стаканчика письменного прибора перьевую авторучку, заправленную красной несмываемой тушью, и написал: «Расстрелять». Поставил число и подпись. Расшифровал: "Заместитель председателя ГКО СССР генерал-полковник Синельников Е.И.". Протянул документ обратно полковнику, — Распорядитесь о немедленном исполнении.
Почему полковник Коган заранее не предупредил Иосифа Виссарионовича об этом предателе? Надо будет у Василия Сталина спросить.
Восемьсот тонн авиационного бензина. Много это или мало? Для нормального химкомбината — выработка одной смены. Для обычной нефтебазы — мелочь. Для одного Ил-четырнадцатого — хоть залейся. А если их ровно сто сорок две штуки и впереди не одна тысяча километров? В самый раз. Во всяком случае, именно столько потребовалось сосредоточить в трех точках на территории Канады для операции "Удар молнии". Причем сосредоточить тайно. Закупить, в основном в Штатах, складировать и провернуть все это так, чтобы неумелые канадские спецслужбы и полиция ничего не заметили. Хорошо, что в Канаде больше трех процентов населения — украинцы. А они еще не забыли закон августа тысяча девятьсот четырнадцатого года "О мерах военного времени" о регистрации и интернировании канадских граждан, подпадавших под категорию "подданный враждебного государства". Шесть лет в концлагерях так просто не забываются. Поэтому у специалистов первого отдела ПГУ СГБ СССР не было проблем с помощниками.