– Эй, так нечестно. Еще пару лет…
– Майк, если бы мы участвовали во всем этом как семья, тогда бы ты мне и говорил, безопасно лететь или нет. Но если мы делаем это ради более важной цели – что ж, городу нужно, чтобы я летала.
Она встала.
– Подожди… Дарси, подожди.
Он встал.
– Там опасно – и становится опаснее с каждым днем.
– Тогда мне нужно провести предполетный прогон как можно раньше, не так ли?
Майк проводил ее взглядом.
Будь оно все проклято.
Какого черта все испортилось так быстро?
Глава 28
2064: Земля, Тихий океан, Южно-Китайское море
Капитан Тудель стоял на качающемся на волнах десантном катере, держась рукой в перчатке за рейлинг. Второй рукой он пытался удержать ровно бинокулярный прибор ночного видения. Где этот сухогруз, черт его дери? Его уже тошнило от всего этого – тошнило от запаха морской соли в воздухе, тошнило от необходимости целую ночь стоять у борта десантного катера, тошнило…
Стоп. Вон там, на фоне слабого свечения фитопланктона, полоса, черная на темно-сером. Он коснулся плеча штурмана и показал. Спустя мгновение запел свою песню мотор, и катер ринулся вперед.
Может, вот этот?
Первое судно, которое они захватили, оказалось не тем, что нужно. Они обыскали каждый миллиметр, но не нашли ни странных механизмов, ни дополнительных аккумуляторных батарей, ни толстых силовых кабелей, о которых говорили консультанты. Ничего особенного, просто еще один долбаный нарушитель блокады, набитый рисом, электронной техникой и прочей бесполезной хренью.
Слежка за этим судном, ожидание, пока оно достаточно далеко от берега уйдет, захват, обыск, а потом он отдал своим бойцам в награду некоторых из членов экипажа, перед зачисткой и затоплением. Все это заняло четыре дня. Четыре дня полной хрени.
А теперь они три дня это судно искали, и, вероятно, это еще один «чарли фокстрот». Бардак, если перевести на гражданский.
Будь оно проклято, у него нет времени на еще один фальстарт, через пять недель у него очередная аттестация. Комиссия на присвоение звания подполковника жесткая, жестче, чем все предыдущие, которые ему довелось проходить. И это его последний шанс. Вверх или на выход. Ему нужно нечто впечатляющее, и как можно быстрее.
Блин.
Может, этот сухогруз, который становился все больше в окулярах бинокля, с каждой волной, которую переваливал катер, может, это именно то, что они ищут?
Хорошо бы.
Спустя шесть минут штурман повернул штурвал и заглушил мотор. Катер сбрасывал скорость, они двигались вдоль борта огромного корабля.
Штурман немного поработал штурвалом, и они притерлись. Тудель протянул руку и коснулся обшивки сухогруза… и нащупал толстое резиновое покрытие. На мгновение не поверил своему ощущению. Ткнул еще раз, и оно слегка подалось под нажимом. Проклятье. Именно так, как говорили консультанты. Он улыбнулся, впервые за несколько месяцев.
– О’кей, парни, работаем!
Спустя мгновение раздались глухие хлопки, и на возвышающийся стеной борт сухогруза змеями взметнулись веревочные лестницы. Еще спустя мгновение дюжина солдат, физически годных, начали свой долгий подъем. Тудель взялся за лестницу и полез следом. Сзади подходили остальные катера отряда.
К тому времени, когда Тудель перелез через планшир, первое отделение уже разделилось на две группы. Первая огневая группа выставила охранение, а солдаты второй собрали лебедки, чтобы поднять на борт альтернативно годных.
Долбаная хрень, еще хуже. Он не только обязан таскать за собой калек, чтобы выполнить квоты, но и должен исполнить церемониальные пляски – бросишь их в бой слишком активно, и они станут жаловаться, что их без надобности подвергли опасности, не дашь как следует участвовать в бою – станут жаловаться, что им не дали возможности проявить себя, что необходимо для продвижения по службе.
Не говоря уже о том, что надо успокаивать нормальных солдат, когда те стонут и злятся по поводу АГС. В американской армии серьезно подходили к обучению толерантности – большая часть шуток и гримас делалась тогда, когда этого никто не увидит, – однако нампулийцы и колумбийцы были не настолько воспитанны. Постоянно подшучивали над шестерыми солдатами, которых им вечно приходилось поднимать, опускать, таскать за них выкладку, и делали это открыто. Но если он выговорит им за их поведение или, боже упаси, назначит дисциплинарные взыскания? Тогда они сразу же начнут размахивать долбаными уложениями о расовой дискриминации, будто…
Тудель почувствовал прикосновение к плечу. Огляделся. АГ уже подняли на борт, весь взвод в готовности. Хорошо.